"Владимир Аренев. Ветер не лжет" - читать интересную книгу автора

не мог промолчать. Потому что от чуда не отказываются". И поэтому он, шулдар
Тайнангина, дождется женщину, которую любит, и еще раз поговорит...
переубедит... он еще и сам толком не понимал, как, но понимал, что не
развернется и не уйдет, нет.
Хлопнул люк.
Иллеар метнулся к двери, выглянул на лестницу... пусто! Наверное,
Иллэйса пошла вниз.
Он не мог ждать и отправился вслед за ней; лестница поворачивала под
таким углом, что Иллеару были видны лишь несколько ступеней... светильники
висели редко и давали мало света...
Поэтому он заметил сперва руку в темной луже, потом - и все тело... и
кровь ("ну конечно, что же еще!") - кровь на стенах, на ступенях, на одежде
убитой.
Вот так просто. Никто не спускался вниз.
Иллеар развернулся и побежал обратно, перешагивая через две ступеньки,
надеясь, что не опоздает!..
В голове билось знаменем на ветру: "Я останусь здесь... поспи пока...
пока еще есть время".
Да было ли оно у него, это проклятое время?!

* * *

Люк стукнул, и она вздрогнула, но не стала оборачиваться. По-прежнему
глядела в беззвездную ночь, руками держалась за камень парапета. Как будто
от этого что-то зависело, как будто это что-то могло изменить!..
- Ты с самого начала знала, верно? И сегодня утром, когда спустилась со
своей башни, когда стояла у шатра - ты ведь знала, кто кончил их обеих.
- Не знала - ни про убийство, ни про того, кто... - Она заставила себя
говорить ровнее, спокойнее. - Не знала, но поняла, кто это сделал, когда
увидела тебя. Зачем?
Впервые Иллэйса услышала, как смеется джиэммон, - и порадовалась, что
смотрит сейчас в другую сторону. Ветер рвал подол ее платья, но - странное
дело - постепенно утихал, как будто джиэммон напугал и бурю.
- "Зачем"? Ах, Иллэйса иб-Барахья, провидица, не ведающая, что
находится у нее перед носом! "Зачем"! Запах, милая, запах! Человеческое тело
несовершенно: для нас, вернувшихся из Внешних Пустот, оно подобно тюрьме, -
но все же мы умеем распоряжаться им лучше, чем ныне живущие. А запах крови -
он сводит с ума! Мы забываемся, забываем себя. Это случается и с людьми,
верно ведь? Кто-то отказывается от себя ради призрачного, сладостного,
разрушительного состояния, которое вы называете любовью. Кто-то - ради
собственной мечты... или желания во что бы то ни стало добиться поставленной
цели... или - вот парадокс, достойный Эльямина ох-Хамэда! - из-за боязни
измениться!.. А когда забываешься, ты - уже не ты. Не человек, не джиэммон.
Ты приближаешься к небесным естественности и беззаботности, становишься
зверем, для которого нет ни "завтра", ни "вчера". - Джиэммон снова хохотнул,
невесело, протяжно. - Мальчик был ранен и так сла-а-адко пах! Меня тянуло к
нему... тебе ведь известно, что это такое, когда вопреки всему тебя влечет
куда-то, к чему-то, м-м-м?
- А ведь дело не в крови, - поняла вдруг Иллэйса. - Кровь совершенно ни
при чем. Зачем бы тогда тебе было убивать "сестер"? - Она обернулась и