"Владимир Пузий(АРЕНЕВ). Под небом голубым" - читать интересную книгу автора

разводах, потолок. - А?
- Не знаю. Не помню.
- Ну вот, здравствуй пожалуйста! Опять заладила!
- Здравствуй.
- Что? - человек приподнялся на локте и посмотрел в лицо лежавшей рядом.
- Кто ты?
Он вздрогнул с отвращением и попытался отползти подальше, как будто увидел
вместо живой женщины мертвый труп с кишащими на нем мухами и червями.
- Кто ты? - повторила она, чуть повышая голос, в котором слышались
панические нотки. - Кто ты?
- Зачем? - почти обиженно прошептал он. - Зачем? Зачем?!..
Женщина поднялась на ноги, быстро и ловко, словно не она минуту назад
стонала, - изнемогшая от страсти, не способная больше пошевелиться.
Сказала:
- Тебя следует предупредить. Будь осторожен.
Потом ее тело стало заваливаться на спину. Медленно. Как будто оно
внезапно и ощутимо потеряло в весе.
Упало.
Человек с ужасом смотрел, как мягкая белоснежная кожа, которой он касался
совсем недавно, трескается и рассыпается в пыль.
Когда закончилось, рухнул на пол, нагой и дрожащий, и зарыдал.

ЧЕЛОВЕК. ВОСПОМИНАНИЯ.

6. Впервые он увидел их вскоре после того, как был приведен к Вратам и
открыл - тоже впервые. Прошла неделя с тех пор, как он потерялся, - или
чуть больше недели.
Человек сидел в служебной комнатке канализационных систем города и
перемножал в уме пятизначные числа. У этого, на первый взгляд бесполезного
занятия имелось два великолепных свойства: оно отвлекало от посторонних
мыслей и тем самым не давало человеку сойти с ума. Посторонней он считал
любую мысль о городе, в основном - о природе города, о его возможностях и
его целях. Если таковые вообще...
"Одиннадцать тысяч пятьдесят три умножить на сорок семь тысяч пять.
Тэ-экс, значит, это будет..."
Посторонние звуки отвлекли его, и человек с досадой поднялся с пола, чтобы
пойти и выяснить, в чем же дело. Досада была наигранной и пропала в
следующий момент, побежденная-таки посторонними мыслями.
"Решетку я закрыл плотно. Сам проверял. И значит..."
В общем-то, это абсолютно ничего не значило. Просто, он еще не отвык от
той логики, которую раньше применял в своих размышлениях.
Человек вышел в коридор и постоял, прислушиваясь. Да, несомненно, звуки
были, они не перестали существовать, не затаились, как это свойственно
самым подленьким из них. Они вкрадчиво и неторопливо приближались, такие
же потенциально многозначные, как и невидимое падение капель. Они
приближались к комнатке.
Холод, не имевший ничего общего с внешней температурой, легонько
пробежался по его коже, забираясь в рукава и топорща волосинки. Человек
обхватил себя руками, чтобы унять незванную дрожь, но дрожь не унималась.
Он сделал шаг назад, зашел в комнату и плотно, но аккуратно, дабы не