"Владимир Пузий. Вся наша жизнь (роман)" - читать интересную книгу автора

но принц уже не хотел спать. Он потер глаза, сел поудобнее и попытался
ухватить за краешек плаща тот сон, от которого его оторвал Джергил.

Черные лепестки, прилипшие к туфлям. Черные лепестки - как пепел.

Больше ничего вспомнить не удалось. Сходить, что ли, к толкователю снов?
Впрочем, он, как всегда, начнет говорить о Богах и знамениях, а толком
так
ничего и не скажет. Вот и назывался бы знаменателем снов, а не
толкователем. И потом, довольно сложно человеку, который не верит в Богов,
внимать подобным провидцам . Даже если сам ты - Пресветлый, и дар твой -
пророческие сны.

В конце концов, сбываются они не так уж часто! И в любом случае, этому
можно найти разумное объяснение. А сегодня и вовсе смешно - только какие-то
лепестки. И это - пророческий сон?!

Пока Талигхилл пытался убедить самого себя, а заодно - окончательно
проснуться, носильщики с паланкином уже оказались в городе. Джергил и его
коллега Храррип шли впереди и зычными голосами время от времени требовали:
Дорогу! Дорогу! Впрочем, это была излишняя мера предосторожности -
любому достаточно взглянуть не широкие плечи и мрачные лица телохранителей,
чтобы самому догадаться очистить им путь.

И все равно, продвижение паланкина значительно замедлилось. Принц
приподнял занавеску, чтобы можно было смотреть наружу, не становясь при
этом доступным для посторонних глаз. В меру широкие улицы Гардгэна кипели
людьми: торговцами, громкими голосами мастерски зазывавшими к лоткам и
расхваливавшими свой товар; слугами, спешившими куда-то по приказаниям
господ; молодыми повесами, которые шагали к ближайшему трактирчику,
задиристо поглядывая по сторонам и держась за рукоять клинка; изредка
появлялись носильщики с паланкинами, - как у Талигхилла, только украшенными
победнее; почти на каждом перекрестке встречались стражники в тусклых
шлемах, с пиками и круглыми щитами на спине. Все это принц видел вблизи не
раз и не два - когда тайком от телохранителей уходил из дворца и окунался в
эту жизнь, совсем не похожую на жизнь Пресветлых. В особенности же
Талигхилл любил бывать на рынке Гардгэна - именно там, куда он направлялся
и сегодня.

Рынок занимал собой огромный район столицы и растягивался на несколько
десятков кварталов - самых шумных и опасных кварталов города. Или, если
угодно, самых привлекательных и таинственных. Но уж непременно - самых
неожиданных. Там можно было купить все, о чем только может помыслить
человек: от перламутровой пуговицы до каравана верблюдов, от щепотки
порошка из желтых лепестков ша-тсу до пучка моркови, от... Короче говоря,
там можно было купить все. Рынок посещали как беднейший обитатель столицы,
так и сами Пресветлые; туда съезжались торговцы из окраинных областей
страны, до сих пор представляющих для придворных географов вполне
определенный интерес; там заключались сделки на один грош и на целое
состояние. Практически, это был город в городе, со своими негласными