"Виктор Пушкин. Самая крупная победа " - читать интересную книгу автораи начал зарядку.
В школе опять почти ничего не слушал, а только и делал, что думал о чемодане. После уроков староста и председатель совета отряда, встав у двери, объявили, что никто домой не пойдет, а все останутся готовить стенную газету: одни будут рисовать, другие - вырезать и клеить, третьи - писать заметки, так как ящик для заметок пуст. Я попытался было отказаться, убедить, что мне срочно нужно в одно очень важное место, но из этого ничего не вышло. Староста каменно сказал: - Всем нужно, и тоже в одно очень важное место! - и растопырился у двери, чтобы никто незаметно не выскользнул. Закончили все в третьем часу. Как-то так получилось, что из школы мы вышли вместе с Лилей. Она в одной руке держала портфель, а в другой - папку для нот. Мне ни с того ни с сего захотелось сделать что-нибудь необыкновенное: догнать и остановить, например, за задний буфер трамвай, перебежать перед самым носом у троллейбуса улицу или там еще что-нибудь подобное... И потом, все вокруг было почему-то очень смешное, и без конца хотелось смеяться. Я изредка взглядывал на Лилю, все время собирался сказать ей что-нибудь, но ничего путного придумать не мог. Выручила она сама. Она спросила: И ты... тоже на музыку, да? Да! - почему-то, как дурак, ответил я, спохватил ся - на какую музыку? - и поспешно поправился, нена видя себя за неловкость: - То есть нет! - и был очень благодарен, что ли мне опять учебник. Я ответил, что нет-нет, спасибо, и опять, как дурак, не мог ничего придумать, и поэтому до самого нашего дома мы шли молча. Только когда уже совсем подошли, она тихо сказала, даже не глядя в мою сторону: -До свидания. -До свидания! - чуть ли не во все горло гаркнул я. Дома я сразу же проверил, поглажены ли трусы, майка, носки. Оказалось, что все в порядке. И стал укладывать их в чемодан. Дождавшись, когда можно было ехать во дворец, взял чемодан и вышел на кухню, будто для того, чтобы проверить, не оставил ли чего на плите. Ишь ты какой важный! - покачал головой дядя Владя и спросил: - Это ты куда ж? В баню? Нет! - обиделся я, хотя знал, что он нарочно про баню, чтобы меня позлить. Ехал во дворец и все боялся, придет ли Мишка. Но когда вошел в раздевалку, сразу же успокоился: Мишка сидел в уголке. Он сказал, чтобы я садился рядом с ним, специально для меня занял место. Пришли и табачники, которых Вадим Вадимыч не допустил до тренировки в первый раз: крепкий парень с добрым лицом, Ерема и Верблюд. Они, переодеваясь, говорили, что теперь даже и не дотронутся до папирос. Тому, с добрым лицом, я почему-то верил, а вот Верблюду с Еремой -нет. Уж очень подозрительно бегали у них глаза. Мишка сразу же заметил чемодан, и мне даже показалось, что он позавидовал: у него-то был гораздо хуже. Он помрачнел, засопел, но потом, |
|
|