"А.С. Пушкин. Переводы к переписке 1825-1837 (Полное собрание сочинений)" - читать интересную книгу автора

нежный, преданный друг, способный руководить ею в свете, стоит любимого
друга.
Сладость любить, мой несравненнейший из несравненных, несомненно,
больше сладости быть любимым, вот почему, наверно, нам обоим предписали
воздержание, так как старшие знают, что болезнь эта заразительна. Увы! вот
почему меня отлучают от ее присутствия.
Моя возлюбленная не смеет больше поднять на меня глаз; она даже опускает
их при встречах со мною. Как она при этом очаровательна. (В прошлое
воскресенье в Подновинском я хотел пройти, не поклонившись ей <.....>). Во
всяком случае, что бы она ни делала, невозможно, чтобы она стала мне
безразлична.
Как благодарен я был за очаровательный знак [набожности] сочувствия! Да
исполнится же воля отца. [Да будет же пример моего кумира сделан] Да будет
мне законом пример моего кумира! Я старше, и мне стыдно, что я дал себя
превзойти в здравом смысле и в сдержанности семнадцатилетней девушке. Вот
и попробуйте после этого сказать, что молодые особы - это не те, на которых
можно больше всего полагаться. Какая перспектива спокойствия и блаженства
открывается счастливому смертному, которому отец отдаст ее руку.
Русский дворянин отказывает в руке своей дочери другому русскому
дворянину! Ушаков отказывает Лаптеву, когда эти два имени <с испокон веку>
составляют одно целое, тождественны. Без сомнения я был неправ, что не
обратился к родителю <.....>, но вс же я чувствую себя способным оправдаться
и клянусь всем самым дорогим для меня на свете, Zoе mou sas agapo, < Жюз
мпа, убт бгбрщ - жизнь моя, люблю тебя.> что не только не буду отклонять ее
от исполнения обязанностей, но наоборот буду поддерживать ее в этом.
Чем труднее должность, которую я на себя беру, тем она меня достойнее. Я
готов сделаться ее чтецом, библиотекарем, ее Всадником, ее оруженосцем, -
всем, для того, чтобы ей служить, не ожидая в ответ ни слова благодарности.
Пусть сотрется из памяти вс происшедшее, пусть начнется новая эра, пусть
будут уверены, что если мне доверят ее на [долгое] продолжительное
путешествие, я буду охранять ее как зеницу ока; для того чтобы лучше
защищать ее, я немедленно начну заново обучаться владению оружием, будучи
уверен, что она и сама примет в этом деятельное участие и не позволит
захватить себя живьем, когда случится, что я отобью удары, которые будут ей
предназначены, и что скорее увидят меня пренебрегшим тысячей смертей, чем
уступившим ее. Так как здоровье мое настоятельно требует повторения курса
висбаденских вод и я должен отправиться туда как можно скорее, то очень
было бы желательно, чтобы нас тайно обручили для того, чтобы я мог
временно исполнять эти обязанности, в ожидании, когда представится кто-либо
достойный любви подобного создания. В этом случае мы могли бы пуститься в
путь, и возможно, что во время поездки любовь моя, ближе познакомившись со
мною, согласится соединиться со мною по настоящему, тогда мы остановились
бы у какого-нибудь доброго священника, чтобы совершить обряд до конца,
освятив действительный брак, без всякого изъятия. Прощайте же!
P. S. Три или четыре дня тому назад я был весел как зяблик и прыгал от
радости подобно Архимеду. Я совершенно не владел собой от радости,
обдумывая совсем простой способ, созданный, чтобы продвинуть без задержки
и отлагательств наши дела. Хорошо, мой прославленный, действовать оружием
и вместо того, чтобы силою принуждать невинного, припереть отца к стенке, а
дочь к кровати, так как у них обоих совесть слишком нечиста по отношению к