"Крис Пуллен. Бомба для монополии " - читать интересную книгу автора

акустическими панелями, с большим, медленно вращающимся вентилятором в
центре потолка, и семь или восемь человек, сидевших в ней. Тихие разговоры
постепенно становились громче, но никто не вставал. Или они, как и он сам,
ждали одобрения от своих организаций?
Когда большой видеоэкран погас, к Добсону приблизился посыльный в
коричневых штанах и рубашке навыпуск с эмблемой отеля.
- Сахиб в приемной велел передать вам это.
Мэт Добсон взглянул на визитную карточку. "Полковник Финчли-Кэмден, -
прочел он. - Волкодав".
"Господи, - подумал Добсон, - должно быть, он в отчаянном положении".
- Сахиб будет в баре и надеется, что вы пообедаете с ним.
Добсон встал, застегнул среднюю пуговицу своего шелкового пиджака,
темного синевато-серого цвета в синюю полоску, и вдруг подумал: "Нет, я не
буду суетиться, пусть этот мерзавец подождет". И присоединился к небольшой
группе, собравшейся вокруг представителя, темнокожего человека в форме,
похожей на ту, которую носили британские штабные офицеры лет тридцать назад.
У него был даже шикарный стек. Собравшиеся вокруг него обсуждали возможность
скидки на партию порядка полумиллиона патронов.
Финчли-Кэмден был рад провести минут двадцать или около того, посиживая
на веранде в плетеном кресле с высокой спинкой, со скотчем под рукой. С этой
высоты можно было не замечать запахи и грязь города, простершегося внизу, а
панорама была великолепна - золоченые купола и минареты мечетей и храмов.
Жаль только, что в сезон дождей близкая цепь горных пиков, подножие "Крыши
мира", обычно заслоняющая северный горизонт, была скрыта за впечатляющими и
одновременно эфемерными скоплениями облаков. Однако помимо того, что у него
было достаточно времени, чтобы насладиться этим видом, он нуждался в
некотором отдыхе - и чтобы прийти в себя после пятнадцатичасового
путешествия, и чтобы успокоить волнение перед предстоящей встречей.
Он никогда не встречался прежде с Мэтом Добсоном, хотя они занимались
одним и тем же делом, будучи посредниками, и был слегка смущен его
репутацией. Не в обычае Финчли-Кэмдена было смущаться перед кем бы то ни
было, но тогда, выходит, Добсон был личностью необычной.
Связанный с некоторыми из самых могущественных людей в стране семейными
узами и одолжениями, а более всего - знанием некоторых внутренних секретов
Кабинета и Уайтхолла, Добсон, несомненно, странствовал по всему свету, куда
хотел, покупая и продавая оружие из вторых рук. Он имел репутацию берущегося
за любое дело, будь оно большим или маленьким. Тем не менее замешательство
Финчли-Кэмдена объяснялось отчасти скромностью его дела. Но тогда, сказал он
сам себе уже не в первый раз, он может и способен - спасибо швейцарскому
счету МПА - хорошо заплатить.
На дне его стакана остались только кубики нерастаявшего льда, когда он
увидел Добсона, направляющегося к нему. Торговцу оружием было за тридцать, у
него были темные волосы и маленькие темные глазки, а полное лицо обличало
любителя хорошо поесть. Его костюм был, на взгляд Финчли-Кэмдена, вызывающе
дорогим, цвет его галстука - слишком ярким, а его туфли были не того сорта,
который подходит джентльмену. Помимо всего прочего, подумал Финчли-Кэмден,
несмотря на то, что его мать выросла среди верхушки общества, этот человек
остался внуком торговца рыбой. И это заметно.
Добсон бросил на плетеный столик свою папку. Ее красная кожа и золотое
тиснение вполне подходили его облику. Он коротко помахал рукой - без