"Свободный Волк" - читать интересную книгу автора (Казанцева Марина Николаевна)

ГЛАВА 1

Стайс Чевинк вышел на околоземную орбиту немного позднее заданного программой времени. Он удивился, обнаружив ошибку. В принципе такого быть не должно, поскольку точность расчетов не допускает ни малейших сбоев. В противном случае межгалактическая комиссия немедленно приняла бы меры по предотвращению выхода в непосредственной близости от населенных планет. Тем не менее, ошибка была налицо, и Чевинку ничего более не оставалось, как только принять это во внимание. Он принял. И послал импульс-пакет, оповещающий о прибытии. После чего оставил все дела на милость и заботы посадочной программы модуль-приемника и отправился на камбуз, приготовить себе кофе по-минойски. Это была его личная традиция. Тем самым он как бы демонстрировал кому-то невидимому свою независимость. Свободный Волк Стайс Чевинк подчиняется лишь необходимости терпеть мелочные детали встречи челноков, вроде него.

Разведывательный корабль по своим параметрам и задачам призван справляться с проблемами гораздо сложнее той, что сейчас выполняет посадочный модуль лунной станции в отношении его челнока. Сам Стайс сделал бы это с не меньшей точностью и грацией. Но правила есть правила, и сердиться на это было бы глупо. Поэтому Стайс отправился на камбуз, чтобы приготовить себе горячий кофе так, как он любил, то есть по-минойски.

Он прислонился к неподвижно закрепленной переборке, поднося к губам дышущий паром пластиковый стакан, и приготовился сделать первый глоток, привычно ожидая едва заметного вздрагивания корабля. Это должно означать, что модуль плавно повел челнок по заданной им траектории. Толчка не последовало. И Стайс с ленцой подумал, что работнички на станции совсем расслабились и уже целых шесть минут бездействуют, хотя приемка импульса должна побудить их к немедленной посадке челнока. Впрочем, говорить о «работничках» было бы совершенно излишне. Никаких «работников» не было. Были приемно-посадочные обслуживающие модули. Чистая техника, которой безразличны и Стайс Чевинк, и все его претензии, и его кофе по-минойски.

Стайс невольно продолжал ждать толчка. Всем видом он выражал, что ему глубоко плевать на проблемы станционной техники. Уж если его взялись сажать, как ребенка на горшок, то, по крайней мере, должны проделать это аккуратно. Он допил кофе и выкинул стаканчик в утилизатор. Толчка не последовало.

Пилот неторопливо шел в рубку, но внутри он весь уже напрягся. Ничего хорошего ожидать не следовало.

Стайс Чевинк был одним из множества Свободных Волков, разведчиков Дальнего Космоса. Частное предприятие, лично пилотируемый корабль, оснащенный дорогостоящей техникой межпространственного перехода. Гильдия Разведчиков не имела конкретно локализованного штаба, чтобы качать права на межгалактическом совете. Фактически они были бесправны. Их привилегией была лишь разведка, полная непредсказуемости и опасностей. Все дивиденды огребали солидные компании, которым Свободный Волк сбывал данные, добытые нередко ценой жизни другого такого Волка. Разведчики ревниво относились к своей добыче. И ни один Волк не подарил бы сведений о вновь открытой планете типа С, не выторговав при этом некоторой доли участия в последующих разработках. Но в случае его гибели все менялось. У Волков не было другой семьи, кроме Стаи, то есть Гильдии. И погибающий Волк мог передать права на поиск любому другому Волку. Когда Вендрикс Юсс, примат, падал на сгорающем челноке в атмосферу еще никак не названной планеты, он послал своему другу, Стайсу Чевинку последний, предсмертный дар Волка. Координаты планеты.

Поэтому Волк Чевинк прервал свой путь и вернулся с пакетом данных о находке Юсса к заказчику. Порт прибытия – Луна. Место – третья планета. Название – Земля. Номер солнца в маленькой спиральной галактике. Теперь он ждет, когда его изволят принять. Это планета его предков, один из беднейших, экономически угасающих миров. Заказ, выданный Юссу ее правительством, предполагал поиск планет типа С, пригодных для колонизации.

Стайс мельком взглянул на экран и понял, что сообщения со станции не последовало. Это значит, что его импульс-пакет по каким-то причинам не принят. Еще минут десять, и ему придется маневрировать, чтобы захваты станции могли дотянуться до удаляющегося по орбите корабля.

Он снова послал пакет, недоумевая, что бы такое могло случиться с его передающим устройством, предвидя те многие упреки, которые ему придется выслушать по данному поводу. Возможно, что за неисправность придется платить. Луна была перед ним. Темный круг в тонком сияющем обруче. Ночная сторона спутника.

Глядя на этот темный провал, в котором не светилось ни одного огонька, Волк дал голос подсознанию, которое давно уже стучалось в его мозгу. Обретя связь, подсознание не стало тратить времени на ругательства, а сразу сообщило: «Стайс, ты кретин!»

Рецессивной половиной мозга Стайса был не кто иной, как Вендрикс Юсс, примат, ныне погибший Волк. Побратим.

Стайс мог бы сбросить его личность в компьютер, но он предпочитал всегда чувствовать приятеля поблизости и держал его в подсознании. Это позволяло Вендриксу иметь некую иллюзию жизни.

– Я и без твоих замечаний вижу, что выскочил не на той стороне Луны. Это все задержка. «Пальцем в Космос, Волк! Не туда смотришь! Смотри на Землю!»

Стайс забеспокоился. На Земле ему разговаривать было не с кем, все переговоры обычно ведутся через станцию. Да и какие могут быть переговоры? Обычно он даже и не высаживался, не было нужды. Все формальности можно совершить, не покидая челнока.

Земля была сплошь закрыта облачной пеленой.

Челнок двигался по орбите и перемещался на ночную сторону планеты. Стайс еще раз бросил взгляд на приемное устройство. Ответа на второй импульс не последовало. Это значит, что его челнок получил повреждение. Когда и где?

«Давай-давай! Прикидывайся дурачком!» – издевался Юсс, нисколько не заботясь о том, что его снова могут лишить голоса.

Чевинк поморщился и продолжал нащупывать весс-передачи. Пространство было первобытно пустым. «Вот именно! Первобытно!» – глубокомысленно заметил побратим.

– У меня такое впечатление, что мы вообще не на Земле! – пробормотал пилот, проглядывая данные бортового компьютера, и включил вербальную связь.

– За двадцать две минуты корабельного времени с момента выхода в заданной системе никаких передач в диапазоне весс, кроме одной, не обнаружено. – холодно доложил голос бортового компьютера.

– А на ментальной волне? – поинтересовался Стайс.

– Никаких передач, кроме нашего импульса о прибытии не наблюдалось.

– Не может быть! – подпрыгнул пилот. – Наш передатчик исправен?

– Конечно! – обиделась система. – В противном случае последовал бы доклад о неисправности.

«Стайс, дружище, – немедленно выступил с комментариями Юсс, – не мне, а тебе следует сидеть в подсознании! Ты не видишь очевидных вещей!»

– Система, координируйте место прибытия! – произнес пилот, не желая обращать внимания на назойливого собрата. Последовавший ряд цифр и кодов заставил Стайса выкатить глаза.

«А я что говорил?!» – с торжеством завопил Юсс. – «Чему вас только в школе учили?!»

Планета, медленно поворачивающаяся под ними своей темной стороной, была, несомненно, Земля. Если, конечно, система не врет.

– Просканируй поверхность. – обратился к компьютеру пилот, забыв положенное в таком случае обращение.

Но она поняла. И на экране высветилась карта той стороны планеты, что проплывала под ними. Чевинк издал неясный вопль. Подсознание захохотало.

– Годвана! – прошептал пилот. И рухнул в кресло. «Вот влипли, так уж влипли!» – с восторгом сообщил Вендрикс Юсс.

Стайс Чевинк шел на посадку. Безумство случая, забросившего его вместе с кораблем в невообразимо далекое прошлое, было очевидным. Он даже представить не смел, сколько миллиардов лет должно пройти прежде, чем наступит Эра Межгалактического Содружества, в которой он родился.

Он не хотел верить приборам, но вид незнакомых созвездий, изменившаяся до неузнаваемости картина Космоса, вынуждала поверить. Пустой эфир, на всех мыслимых волнах. А он так и не знает, что произошло. Но болтаться на орбите в таких условиях было более чем бессмысленным. Если только он не решит погибнуть голодной смертью, поскольку даже синтезатор на чем-то должен работать. Энергии хватило бы и после его смерти. Но смысла не было. Оставалось поискать чего-либо более интересного на пустынной и безжизненной планете. В этом Чевинк нисколько не сомневался, поскольку в школе он не ловил мух, как утверждал его побратим Юсс. И отлично знал, что в столь ранний период развития планеты на ней не могло быть никакой жизни. Но могли быть растения, вполне пригодные для работы синтезатора. Поэтому следовало запастись биомассой для дальнейшего полета в Космосе. Он может прыгать от одной планетарной системы к другой, чтобы найти себе мир, пригодный для проживания. Поэтому сейчас он шел на посадку, маневрируя самостоятельно, чтобы дать себе хоть какое-то занятие и не позволить отчаянию овладеть своим умом.

Впрочем, его умом овладело нечто похуже, чем отчаяние. Вендрикс Юсс, с его избыточным юмором и беспардонностью был нисколько не лучше черной хандры. Он был, кажется, в восхищении от приключения, в которое они оба попали. Впрочем, его-то можно понять. Примат, лишившийся тела навсегда и оставшийся лишь в памяти своего приятеля, на многое рассчитывать не может. Стайс старался не думать, что вместе с погибшим в дальнем Космосе Юссом сгорел так же и он, Стайс Чевинк. Правда, в качестве ментального партнера Вендрикса, то есть подсознания. Поэтому он старался почаще давать партнеру слово, чем тот беззастенчиво пользовался, поскольку гуманоидам с Мерцаилла, одной из шести планет, вращающихся вокруг голубого гиганта в Магеллановых Облаках, неведомо чувство скромности. Вот и теперь Вендрикс Юсс бренчит в его, Стайса, голове. Причем, Стайс руку готов дать на отсечение, что точно слышит его голос не мыслями, а ушами. Иначе, чем объяснить этот густой металлический тембр, свойственный нимра, то есть приматам с Мерцаилла.

Плыли на экране равнины, горы, внутренние моря, реки. Потом надолго экраны занял первобытный океан. И снова земли. Корабль наматывал витки от полюса к полюсу. Потом Чевинк перешел на бреющий полет на максимально низкой высоте. Планета процветала. За такую дают много.

Стайс был молод. Двадцать четыре биологических года. Он продолжил дело своего отца, от которого ему достался корабль и все долги. Ремесло Волка выбирает лишь того, кто любит звезды. Того, кто жаждет приключений. Того, кто не боится погибнуть. Таким был нимра Вендрикс Юсс, рисковый примат с Магеллановых Облаков, темно-серый шерстяной гигант. Неизменный участник всех портовых разборок с чужаками, мастерски танцующий бриггу как в невесомости, так и в поле тяготения. Кумир красоток, гладиатор, игрок, где ставкой целая планета. Галлах Чевинк, отец Стайса, нашел его и вывел в Поиск. Для Волка нет семьи, кроме Стаи. У Галлаха тоже не было. Но сын был. И, когда Волк Галлах погиб, оставшись лишь в памяти партнера Юсса, в Поиск вышел юный Стайс Чевинк, теперь тоже Волк. Вместе с Вендриксом сгорел в атмосфере не только Стайс, но и его отец. Больше Галлах не говорит с партнером. Но Юсс скорее испарился бы из памяти, чем рассказал об этом своему доминанту, то есть Стайсу.

«Планета населена.» – кратко произнес Вендрикс.

Стайс и сам уже понял, поэтому задал компютеру программу определения плотности заселения земель. И продолжил полет, наматывая витки над древней Годваной, в обманчивой незыблемости которой скрыты будущие континенты Земли. Все, как их учили на уроках древнейшей истории: Европа, Азия, две Америки, Африка, Австралия, Антарктида. Шесть А и одно Е. Роскошная планета Земля. Родина человечества, источник галактических рас.

– Идем на посадку, – сообщил Стайс неизвестно кому, поскольку, кроме него, в челноке не было ни единой живой души. Система и Юсс не в счет.

Он уже выбрал место. Граница будущих Тибетских гор и Сибирской равнины. Правда, они едва узнавались среди прочих гор и равнин, среди глубоких, заполненных морями провалов в теле Первоматерика. Наверно, при разделении Годваны, многое ушло под воду и стало морским и океанским дном.

Корабль опустился на относительно ровное, твердое место, небольшую каменную равнину. Удаляться от скопления растительных масс нежелательно. Тягач бегает быстро, но все же на заселенной планете следует вести себя осторожно. Стайс удивлялся. Все данные науки терпели фиаско. Приборы выдали наличие на планете разумной жизни. Ментальное пространство не было пустым. Поэтому Чевинк и не отключал своего побратима, как бы тот ни надоедал ему своими замечаниями. Нимра Юсс был менталом.

Волк Чевинк выкатил из «Погони», так назывался его челнок, вездеход и грузовой контейнер. Он мог бы просто послать его с заданной программой, и машина принесла бы то, что нужно. Но Стайс предпочел все сделать сам, как некогда его отец.

Вездеход летел на воздушной подушке к быстро приближающейся сельве, субтропическому лесу на древнейшей живой планете Галактики. Нимра называли их галактику именем своего древнего героя. Точь-в-точь, как земляне переселили на звезды свою мифологию. Герой нимра назывался Эммеяра. Как водится, победитель драконов, ниспровергатель богов. Спиральная галактика, в рукаве которой зародилось человеческое племя, расселившееся потом по всей Вселенной, носило имя Пряжка Эммеяра. Не правда ли, забавно? Пряжка. Только спиральная пряжка героя. Герои нимра с Мерцаилла были грандиозны, как сам Космос. Эммеяра родил Метагалактику. Только неизвестно, от кого. Отец-одиночка.

Проще всего было запасать древесину. Погрузчик сам выбирал, сам резал, сам укладывал стволы. Потом корабль переработает это дело в компактную протомассу и законсервирует в контейнерах. Чтобы у Чевинка был кофе по-минойски, с зернами эспуриа, дающими легкий аромат натурального ореха чанка, давно исчезнувшего в природе.

Пока погрузчик трудился, Стайс отправился погулять и посмотреть природу. Сельва в самом деле была грандиозна. К своему удивлению, Стайс не знал ни одного встречающегося вида. Не было ни папортников, ни голосеменных. Стволы деревьев переплетались, как лианы, и возносились в небо. Над головой пилота была сплошная сетка стволов, переплетшихся ветками. По ним, как по земле, ходила живность. И все это были виды, неизвестные Чевинку. Он взобрался на один такой ствол и легко пошел по нему наверх. Подошва регулировала сцепление. Сетки сплетались поярусно. На первом ярусе было довольно темно. Мимо прошел пятнистый зверь, покрытый вместо шерсти пластинами из толстой бугристой кожи. Он равнодушно взглянул на Стайса и раздул защечные мешки.

«Ты хоть догадываешься, что ты единственный гомо сапиенс на всю Вселенную?» – вопрошал Юсс партнера.

– Нет, это еще не дошло до меня, – честно признался Стайс, – я думаю совсем о другом.

Вендрикс не поинтересовался тем, что занимало мысли товарища, и продолжил развивать свои идеи. Теперь он знает загадку столь чудесно скорого распространения потомков землян сначала по их собственной Галактике, потом – по прочим. Вот она, причина доминирования одной звездной расы над прочими!

– Ну-ну, давай, не тяни, излагай! – не утерпел Стайс.

Но сначала он объяснит, отчего землянам не удалось распространиться еще дальше. Все, оказывается, просто! Ума не хватило!

– Я не понимаю! – отвечал человек.

Еще бы! Ведь все его потомки будут так же недалеки, как он сам. Потому и не хватит им ума. А вот времени будет навалом! На остальных планетах еще кипит первобульон аминокислот, а он, Стайс, тут на Земле уже пойдет плодить таких же недалеких, как он сам, потомков. Вот они-то, как только оторвут хвосты от дерева, так и полезут к звездам. И когда благородные нимра явятся пред лице Космоса, гомо уже будут кривляться им с галактик и притворяться их богами.

– Ну, знаешь! Это наглость! – разозлился Стайс.

Он спускался со ствола на землю и вовсю пересекался со своим подсознанием. Подумать только! Нимра, с которых еще не слезла рудиментарная шерсть, смеют упрекать гомо сапиенсов в звездной экспансии!

«Если бы ты был у меня в подсознании, я бы никогда не упрекнул тебя твоим волосяным покровом!» – обиженно заявил Юсс, но Чевинк ощущал, как тот доволен тем, что довел его до точки кипения.

Погрузчик закончил работу. Теперь осталось только доставить полный контейнер на корабль. Потом еще пару раз сделать так же, и годовой запас протомассы обеспечен. А это не только кофе и пища, но и медикаменты. Челнок Волка приспособлен к выживанию в любых условиях. Завидев свой корабль, Чевинк понял, что обнаружен.

«Да, вижу» – кратко отозвался Вендрикс, как всегда, когда он что-то обдумывает.

Вокруг громады «Погони» бродили аборигены. На экранах вездехода при хорошем увеличении было видно, что это совсем не люди, как надеялся Стайс. Но он еще не мог понять, что они из себя представляли. Фигуры были скрыты чем-то вроде странных плащей, скрывающих тела подобно раковине двустворчатого моллюска. Иногда створки приоткрывались, и в проеме виднелась, вроде, голова. В сумеречном свете это было плохо видно.

Чевинк взглянул на датчики массы. Около ста шестидесяти фунтов. Масса человека. Он включил прожекторы. И тогда увидел, как аборигены распахнули громадные крылья и взмыли в воздух. Стайс видел многое под звездами. И летающие люди были не феноменом эволюции на множестве планетарных систем. Удивило другое. Здесь, на Земле, где даже еще нет динозавров, летают птицелюди. И есть разумная жизнь. Вот что было по-настоящему странно. Куда же все это подевалось потом? Почему не осталось палеонтологических свидетельств? Нимра молчал, как ни странно.

Вездеход приближался у кораблю. Над ним кружили крылатые обитатели древней Земли. Один завис прямо перед экранами. И Стайс смог разглядеть его, насколько это позволял неяркий сумеречный свет, поскольку тот был вне досягаемости прожекторов. Абориген имел одежду. Значит, разумен. Более всего привлекали его крылья. Наверно, это они в сложенном состоянии походили на створки раковин, высоко вздымавшиеся над головой. Голова была почти человеческая, удлиненной формы, с волосяным покровом. Цвет лица был неразличим. Но мгновенно сделанный снимок позднее показал, что у аборигена были длинные и узкие глаза, в которых Стайс с неудовольствием обнаружил по два зрачка. Лицо выглядело хищнически. Вездеход не имел на борту сканнера, поэтому пока лишь оставалось предполагать величину мозга аборигена.

Они не препятствовали ему, против ожидания, приблизиться к своему кораблю. Вездеход вместе с контейнером забрался в корабль, и Стайс бегом бросился в рубку. Лифт вознесся так, что перегрузки оказались подобны взлетным. Компьютер не тратил времени зря. Он вовсю фиксировал происходящее, снимал гостей, сканировал, рисовал схемы, таблицы, проводил сравнительный анализ, классификацию.

– Ничего не знаю, – ответил он пилоту, – полностью незнакомый вид. Есть небольшие аналогии, но мне нужен биоматериал. Когда системе было угодно, она могла выражаться вполне по-человечески. Все просто. Ей нужен кусочек аборигена. А лучше целиком.

До темноты Стайс сидел перед экранами в рубке. И лишь когда зажглись незнакомые звезды над головой, он принял в качестве успокоительного чашку кофе и убрался в каюту. Всю ночь ему снились птицы. Вендрикс Юсс гонялся за ними с сачком для ловли бабочек и ругался по-минойски. «Почему по-минойски?» – сонно спросил партнер.

«Тебя надо спросить» – отозвался Галлах Чевинк, отец Стайса – он предпочитал молчать, чтобы у парня крыша не поехала. Стайс не подозревал, что у него два ментальных пассажира, а не один.

Утром, едва вскочив с постели, пилот «Погони» бросился к экранам. Носовая камера дала панорамный обзор. Птицелюди все были на земле. Они бродили вокруг корабля, не делая попыток приблизиться. Стайс точно знал, что в случае попытки повредить корабль, тот сумеет себя защитить, даже не спрашивая совета у пилота. Но те не приближались.

Он рассматривал их, насколько позволяла оптика. В утренних лучах солнца было видно намного лучше. У аборигенов оказалась золотистая кожа лица. Все остальное тело скрывалось под одеждой, весьма причудливой. Сложность одеяния могла свидетельствовать о развитости, но отнюдь не о цивилизованности.

Словно повинуясь неслышному сигналу, все птицелюди разом взмыли в воздух и принялись неторопливо облетать кругами корабль, не делая попыток как-то дотронуться до него руками. Стайс явно видел, что у них есть и руки. У обитателей Годваны оказалось шесть конечностей, вкупе с руками и ногами. И это было не удивительно. В Космосе есть вещи позанятнее. Он раздумывал, как стоит поступить.

– Вендрикс, какие соображения? – вызвал он молчаливого, против обыкновения, партнера.

«Право, затрудняюсь!» – прогудел в ухе Юсс, – «Мне ведь тоже не светит быть сожранным твоими предками!»

– Не придуряйся! – возразил Стайс. – Сам видишь, что у меня нет ничего общего с аборигенами.

Он указал на снимок скелета летающего обитателя Годваны. Пятнадцать ребер, крылья от лопаток, только это существенно отличало его от них.

Юсс фыркнул. Даже у него было меньше сходства с человеком. И все –таки это были не люди. Он был уверен в этом. Все утро они изучали аборигенов. Ничего напоминающего оружие. Просто перелетают с места на место, словно ждут подачки.

– Система, что в ментальном диапазоне? – спросил Стайс. И удивился. Снаружи происходил напряженный диалог.

«Ну да, – подтвердил ментал Вендрикс, – они прямо не дождутся, когда ты выйдешь. Но я не уловил враждебности. Им просто любопытно, вот и все.» Стайс доверился ему и решился. Что он теряет, кроме жизни, на этой планете, неведомо как заимевшей население вопреки всем ученым теориям об эволюции?!

Люк открылся. Стайс стоял в проеме с бьющимся сердцем, словно не он повидал сотни и сотни различных обитателей из множества миров. Словно не пропадал в кипящих болотах Иммы, населенной призраками. Не застревал в песках Гаргатт, где водились гигантские плотоядные черви. Не тонул в черных водах океана плавиковой кислоты на планете А7688.

Он сделал шаг вперед, и перед ним завис, трепеща крыльями, крылатый человек, всматриваясь узкими дикими глазами в лицо пришельца. Зрачки плавали кругами меж его длинных бронзовых век. Рот сомкнут.

Корабль выдвинул платформу, словно приглашая к беседе. Крылатый бронзоволикий человек опустился на нее и сложил крылья. Теперь Стайс мог видеть, что они примерно одного роста, если не считать крыльев, высоко сложенных над головой и укрывающих гостя, как две створки раковины. Тот развел верхние суставы в стороны, открывая голову, а концы маховых перьев прижались к ступням так, что он стал похож на высокую амфору. Зрачки застыли, устремясь все четыре на Стайса. А потом в каждом глазу слились в одну точку и выросли в радужку. Взгляд обрел осмысленность. Это был человек. Только крылатый. Он открыл свой маленький рот и прошелестел приветствие.

Стайс не нашелся, что ответить, но человек сделал змеиное движение головой и снова прошелестел.

– Вендрикс, проныра, ты с ним болтаешь! – вдруг догадался Стайс.

«Беспокоюсь, чтобы у хозяев не создалось о тебе дурного впечатления, как о невеже, который не догадается поздороваться.» – ответил насмешливо Юсс. Теперь диалог стал доступен и Чевинку. Ментал Вендрикс легко нашел контакт с менталом Леаддиром, синком.

Стайса приглашали в Синтону, столицу Таббеты, горной страны. Король Ситумна зовет его к себе в гости.

Флайер летел медленно, приноравливаясь к скорости синков. Те величаво плыли рядом, сопровождая его почетным эскортом.

– А что, если мы ошиблись? Если это вовсе не друзья? – спросил Стайс. «Ты не Волк. Ты улитка.» – таков был презрительный ответ партнера.

Все, Вендрикс прочно влез в шкуру супергероя Эммеяра. Ему бросают звезды под ноги, ему салютуют галактики, ему рукоплещут расы, сейчас родит Метагалактику. А он, Чевинк, просто водитель флайера.

«Вредный ты, Стайс! Все испортил!» – пробурчал Юсс. И закрылся в своей половине мозга.