"Михаил Пухов. Брошен вверх" - читать интересную книгу автора

Встречая меня впервые, некоторые удивляются, но ни о чем не
спрашивают. Другие даже не удивляются. Они дежурили после нас и видели
бортжурнал. Мое появление, естественно, главное событие за время полета.
Это естественно для меня. Каждого человека кто-то учит думать. Часто
- любимый писатель. Учит логике, учит строить фразу, учит всему.
Как думают люди, летящие вместе со мной? Неизвестно. Например, наши
предки читали не ту литературу, что мы, и, соответственно, думали иначе.
"Мыслим - следовательно, существуем", - так они думали. Людей начала XXI
века воспитала научная фантастика. Мы думаем скорее так: "Мыслим -
следовательно, существует"...
А наши потомки читали других писателей, изучали другую литературу - я
просто не мог ее читать. Здесь могут возникнуть барьеры для понимания.
Я вижу их, эти барьеры.
К счастью, с женщинами общаться проще, да их большинство. Но общаться
придется не только с ними.


Я один. Вита где-то хлопочет. Все суетятся, готовятся к высадке. Я
почти все свое время провожу в рубке.
Мне нравится в рубке. Здесь нет лжепейзажей за окнами. Есть только
звезды - далекие огни за прозрачным стеклом.
Впереди вспухает Альтаир. Красавец. Где-то там - еще невидимая
планета, на которую мы сядем. И никогда больше не полюбуемся звездами -
только сквозь толстый слой атмосферы, созданной нашими предшественниками,
роботами-терраформистами.
Мы туда летим. Интересное слово "мы". Что к нему ни прибавь, оно все
равно остается собой. Другого такого нет. Например, "я" в совокупности с
кем-то или чем-то - это уже "мы". А "мы" - всегда "мы".
Другие члены экспедиции иногда тоже заглядывают в рубку. Мне кажется,
и они устают от иллюзорных пейзажей. Но я могу ошибиться. Они об этом не
говорят, а стиль мышления у потомков другой. Я могу только догадываться о
том, как сейчас на Земле. Вернее, как там было в эпоху старта. Расспросы
не помогают: мне отвечают охотно, но главное, естественно, опускается,
потому что они считают главное естественным.
Приходится додумывать многое. Мне могут долгие часы подряд
рассказывать о красоте и целесообразности земных ландшафтов, но лишь
случайно я узнал, к примеру, что в некоторых городах воздух сейчас на
порядок плотнее, чем раньше. Человек плавает в этом воздухе, как птица.
В рубку входит Ром, один из моих новых друзей. У него черные
блестящие глаза, аккуратная бородка и длинные волосы. Он похож на факира,
и не только внешне. Он садится в кресло рядом с моим, смотрит на звезды и
говорит:
- Ты уйдешь от нас, Алек.
Фраза падает как брошенный камень. Теперь мне кажется, что я
действительно принял решение. Сделал выбор. Кажется, что я думал об этом
неделю, а то и больше. Думал всю жизнь.
- Ты не сможешь с нами, Алек, - обменяет Ром.
Любопытно: все они игнорировали предложение называть меня "Саша".
Зовут по-разному: кто Ал, кто Алекс... Но не Саша. Когда я это предложил,
все посмотрели так, будто допущена ужасная непристойность.