"Лев Пучков. Тигр в камуфляже " - читать интересную книгу автора

языком, лягушатник ты фуев, - не тронут они тебя! Ты только держись около
меня - и все будет нормально. Доступно?
Француз жалко улыбнулся и развел руками. Ничего, конечно, ему не было
доступно из Ивановой тирады - однако же убедительность интонации
подействовала успокаивающе. Внезапно упав ниц перед своим защитником,
Антуан попытался облобызать его грязную щиколотку, распухшую от кандалов.
- Но-но, придурок! - прикрикнул Иван. - Этого еще не хватало! Что за
нация, блин, чуть что, сразу в ноги... Сиди где стоишь и сопи себе в две
дырочки. Иди вон, лучше углей мне притащи. - Живописец красноречиво потыкал
пальцем на кучку углей перед собой и указал на дальний угол двора, где
стоял мангал, наполненный свежими головешками. Подобострастно кивнув,
Антуан подхватил цепь и направился к мангалу. Глядя ему вслед, Иван покачал
головой и неодобрительно поморщился.
В хибаре между тем происходила очередная ежедневная гнусность.
"Индейцы", курнув по обычаю после обеда анаши хором пользовали
Жюльена, третьего пленника. Послушав некоторое время звуковое сопровождение
процесса Иван сплюнул и перестал раскрашивать френч Вождя - настроение
пропало. Подобрав неподъемную цепь кандалов, потащился к мангалу - помочь
Антуану выбирать угли.
Жюльен, переводчик компании, в вопросах секса оказался подвержен
творческому дуализму и предельной раскованности. Совмещая в холеном теле
чувственность женщины и физиологию мужчины, этот зрелый француз, пресытясь
утехами обычного секса, не прочь был вкусить любви однополой - дабы
пополнить коллекцию ощущений... По крайней мере, так он пытался объяснить
причину своего поведения Ивану, жалуясь по ночам на судьбу-злодейку, и
просил не презирать его за грехопадение.
- Может, у вас и так это называется, - не соглашался Иван. - А у нас
это называется просто - педерастия. Ну да ты не переживай, пидер - он тоже
человек. Только ведь пока освободят, они тебя задолбают вусмерть. Ежели
каждый день будут в шесть смычков понужать...
В принципе Жюльену можно было и посочувствовать - он впервые угодил в
такую ситуацию и даже отдаленно не представлял себе, что за типы эти самые
"индейцы". Вот и пал жертвой собственной неосведомленности в первый же день
пребывания в плену.
Тогда к ним зашел красавчик Махмуд - долговязый волоокий мужлан, с
благородным носом и роскошной шевелюрой. Он был младшим братом главаря
банды и командовал охранниками. Усевшись на нары между французами, Махмуд
приобнял их за плечи и начал ласково склонять к разврату, обещая за это
хорошую еду и свою благосклонность.
Молоденький Антуан, водитель компании, по-русски не понимал ни слова.
Он настороженно хлопал глазами, следя за непристойными жестами долговязого
горца, и периодически сбрасывал его лапу со своего плеча. Зато Жюльен
моментально дал себя охмурить - начал жеманно похихикивать и намекать
совратителю, что неплохо было бы побрызгаться дезодорантом, а уже потом в
гости идти...
"Ох ты, педрила! - подумал тогда Иван. - А я-то гляжу - весь из себя
гладкий такой, холеный, цветастый платочек на шее, блин... Вот ведь
угораздило в компанию с лидером попасть!"
- Слышь, мальчик, отвали-ка со своими пидерскими приколами, - сурово
заявил Иван после того, как Махмуд, беседуя с Жюльеном и вроде бы шутя,