"Николай Псурцев. Супермен. [D]" - читать интересную книгу автора

неестественное было в этой драке, через секунду Ружин понял - парни даже и
не пытаются встать, словно им чрезвычайно нравится вот так вот обнявшись
кататься по траве.
- Туфта,- бросил он Горохову и прямо через кусты ринулся к выходу.
Полосатый пуловер Петруччо они увидели сразу, как только выбрались за
заборчик ресторана. Он, согнувшись, энергично размахивая руками, несся к
стоянке автомашин. Ружин и Горохов побежали вслед. Гравий горстями летел
из-под подошв. Их крепкие тренированные ноги оказались быстрей, Петруччо
еще возился с ключами возле дверцы, а оперативники уже влетели на
территорию стоянки. Ружин на ходу вынул пистолет.
- Стоять! Не шевелиться! - крикнул он хрипло. Петруччо метнулся за машину,
и через мгновенье раздался выстрел. Оперативники повалились на асфальт.
Еще выстрел, пуля шваркнула перед лицом Ружина. Он перекатился на
несколько метров, укрылся за колесом "Волги", крикнул громко:
- Брось, Петруччо, бесполезно! У меня рация, уже перекрывают город...
В ответ опять выстрел.
- Ты дурак! - заорал Ружин.
Горохов возился с рацией, Ружин слышал, как он повторял:
- Сто третий, сто третий, как слышите меня?
- Ну что? - нетерпеливо выкрикнул Ружин.
- "Голос Америки",- жалобно ответил Горохов.
- Что? - озлобился Ружин.
- Вместо базы она принимает "Голос Америки", рассказывает о демонстрации
отказников в Москве...- Горохов нервно хихикнул.
Ружин ударил кулаком по асфальту и притворно заплакал, постанывая.
- Завтра, рано-рано утром,- сказал он,- напишу рапорт. Министру. Он будет
слезный и горестный, он будет правдивый и поэтому нелицеприятный, он
вызовет раздражение и злобу, но я все равно напишу.
- Правильно,- отозвался Горохов.- Наддай жару. Никто работать не хочет.
- И про тебя напишу,- заявил Ружин.- Я многое знаю. А потом переведусь в
участковые, в дальний район, там море, добрые люди, виноград,
курочки-хохлаточки...
- Про меня не надо, шеф,- попросил Горохов.- Я еще молодой...
Перспективный...
- Курочки-хохлаточки...- мечтательно проговорил Ружин.
- А он не рванет с той стороны? - встревожился Горохов.
- Там обрыв,- печально пояснил Ружин.- Пусть рванет, и рвет себе, и рвет...
Ружин услышал топот, подтянулся на руках, выглянул из-за колеса - вдоль
ряда машин бежал Лахов, в руке он держал пистолет.
- Ложись! - гаркнул Ружин, и в то же мгновение грохнул выстрел. Лахов
рухнул с кряканьем, неуклюже, гулко ударился о бампер "Волги", завыл -
значит, живой. Он сделал движение - и опять выстрел, Лахов застыл, почти
умер.
- Где Колесов?! - рявкнул Ружин.
- В машине,- Лахов перевел дыхание, сплюнул.- Куда он денется?
- С кем я работаю...- простонал Ружин.
- Не стреляй, не стреляй! - закричал кто-то с той стороны, откуда появился
Лахов. Голос звучал тонко, чрезвычайно напряженно и оттого, казалось,
сдавленно.- Они не сделают тебе ничего плохого! Только поговорят... Не
стреляй!