"Болеслав Прус. Форпост" - читать интересную книгу автора

шапкой в одной руке и кнутом в другой, он уже бежал к Ендреку.
- Гражданин, прошу тебя, гражданин, - взывал панич к Слимаку, - не
трогай этого юношу... Не подавляй в нем независимости духа... Не...
Он собирался было продолжать, но лошади надоело стоять, и она понесла
его к мосту. По дороге всадник встретил возвращавшуюся домой Слимакову, снял
испачканный в пыли картуз и, замахав им, прокричал:
- Прошу вас, пани, не позволяйте бить мальчика!..
Ендрек исчез, панич повернул назад и снова проехал по мосту, а Слимак
все еще стоял на том же месте с шапкой в одной руке и кнутом в другой,
пораженный всем происшедшим. Что за чудак! Пристал к его жене, обрадовался
нахальству Ендрека, почтенного крестьянина назвал "гражданином", а бабу его
- "пани"...
- Вот фармазон! - буркнул Слимак. Затем надел шапку и, рассерженный,
вернулся к лошадям.
- Нно-о, милые! Ну и времена настали, ну-ну! Деревенский малый не хочет
поклониться барину, а барин его же похваливает. Да уж и барин! Хоть он и
шурин помещику, а в голове у него неладно! Нно-о, милые! Скоро и вовсе
господа переведутся, и тогда мужику крышка! А может, Ендрек мой, как
подрастет, и вправду надумает что другое, только мужиком он не будет, ей-ей,
не будет! Нно-о, милые!..
Ему казалось, что он уже видит своего Ендрека в низких ботинках и
бархатном картузике.
- Тьфу! - сплюнул мужик. - Нет, покуда я жив, тебе, щенок, по-господски
не одеваться. Нно-о, милые! Придется ему нынче задать трепку, а то малый до
того избалуется, что, пожалуй, перед самим помещиком шапки не снимет, а
тогда заработка не жди. Только этого не хватало! А все из-за бабы, это она с
пути сбивает парня. Ничего не поделаешь, придется нынче пересчитать ему
ребра!..
Тут Слимак снова заметил пыль на дороге, но уже со стороны равнины, и
различил два неясных силуэта: один - высокий, другой - продолговатый.
"Корову кто-то ведет, - подумал мужик, - куда бы это? Ярмарки будто
нет... Непременно выдеру парня, хоть сам господь бог за него вступись... Чья
же это корова?.. Нно-о, милые! Эх, кабы мне еще коровку да в придачу этот
лужок!.."
Съехав с вершины холма, он принялся бороновать косогор, спускавшийся к
Бялке. У реки он увидел Стасека, зато потерял из виду свой хутор и
таинственного мужика с коровой. От усталости у него не подымались руки, едва
двигались ноги, но всего тяжелее было сознание, что ему, верно, никогда не
удастся хорошенько отдохнуть. Кончит он работу на своем поле, надо идти в
город, - а то чем же жить?
"Хоть бы разок отлежаться вволю! - думал мужик. - Эх, будь у меня
побольше землицы или еще одна корова да луг, я бы тогда знай себе
полеживал..."
Он уже с полчаса шагал за бороной на новом месте и то чмокал лошадям,
то мечтал о том, что когда-нибудь отлежится, как вдруг услышал:
- Юзеф! Юзеф! - и увидел на холме свою бабу.
- Ну, чего тебе? - спросил мужик.
- Что случилось-то, знаешь? - заговорила, запыхавшись, хозяйка.
- А почем я знаю? - забеспокоился мужик. "Неужто новая подать?" -
мелькнуло у него в голове.