"Михаил Прудников "Особое задание" (про войну) [H]" - читать интересную книгу автора

работу в парикмахерскую. Он знал даже адрес одного из них - завхоза
горисполкома. Однако при немцах Крюков не встречал никого из них и с
ужасом ждал, что кто-нибудь из них наведается к нему и поручит ему
какое-нибудь дело. На первом допросе Борис не решился назвать знакомые
имена, понимая, что если он проговорится, то подпольщиков ждет смерть.
На втором допросе после очередного избиения Крюков был сломлен.
После того как он назвал завхоза и подробно описал внешность остальных,
его отпустили. Но предварительно Штроп взял с него расписку, что он, Борис
Крюков, тысяча девятьсот пятнадцатого года рождения, бывший член
большевистской партии, обязуется сотрудничать со службой СД.
В доме напротив парикмахерской немцами был установлен пункт наблюдения.
В случае если кто-нибудь из подпольщиков явится к Крюкову, он обязан был
подать условный сигнал: передвинуть горшок с цветами с правой стороны
подоконника на левую.


11. "НЕ ЗАБУДУ МАТЬ РОДНУЮ!"

Полицейские под командой эсэсовца пришли в палату на следующее утро.
Суженные, рыскающие глаза.
На руках - повязки. Вошедшие на мгновение задержались у дверей, затем
решительно направились к койке, около которой разыгрались события накануне
вечером.
По палате пронесся тревожный шорох. Все следили за каждым движением
фашистов. И только тот, за которым пришли, оставался по-прежнему
безучастным, его черные, сухо блестевшие глаза невидяще смотрели в потолок.
Стиснув зубы, Алексей наблюдал, как гитлеровец с жирными складками на
затылке принялся шарить под подушкой раненого. Откуда-то из самых дальних
закоулков памяти у Алексея поднималась уверенность, что где-то он уже
видел эти жирные складки на затылке, широкий, приплюснутый, как у боксера,
нос, щеки.
Поймав на себе взгляд, полицейский с черной повязкой обернулся к
Алексею и близоруко прищурился.
Они встретились глазами, и чекист понял в эту минуту, что встречал
этого человека. Больше того, он почувствовал, что вошедший тоже вспомнил
его лицо.
А может быть, не только лицо? Алексей ощутил на лбу холодные капельки
пота. Меньше всего он ждал, что здесь, в этой душной, темной комнате,
появится кто-то из прошлого. Интуиция подсказывала: они сталкивались
где-то не как друзья. Но где? Когда?
Чекист знал это ощущение, когда нужно обязательно вспомнить и одна
какая-то незначительная деталь восстановит все по порядку. Пока деталь
ускользала, расплывалась. Но как было нужно ее поймать! От того, как
быстро он вспомнит, что это за человек, зависели его судьба, жизнь, успех
дела.
Не глядя туда, где стояли сейчас двое, Столяров чувствовал, что жирный
полицай не сводит с него глаз.
В Москве как будто предусмотрели все варианты и возможные
неожиданности. Но сегодняшней встречи не мог предвидеть даже Фатеев.
От нервного напряжения, от досады на собственную забывчивость, а скорее