"Вадим Геннадьевич Проскурин. Повесть о райской жизни" - читать интересную книгу автора

открытым. Так что никакого парадокса здесь нет.
- Будет, - заметил я и хихикнул.
- Ага, - согласилась Головастик, - обязательно будет.
Антон, лежащий на разложенном заднем сиденье, недовольно заскулил и
попытался перевернуться на другой бок.
- Бедолага, - сказала Головастик. - Потерпи еще чуть-чуть, сейчас все
пройдет.
- Ох, что сейчас начнется... - протянул я. - Сейчас у них такая
истерика пойдет... Как думаешь, они весь рай загадят или не весь?
- Ничего они не загадят, - сказала Головастик. - Сейчас каждый из них
думает, что испытывает ниспосланное богом чудесное видение. Они еще не
верят, что рай существует реально.
- Скоро поверят, - усмехнулся я.
- Не скоро. Почему бы богу не вплести в чудесное видение какую-нибудь
нелепую вещь, но преисполненную глубокого смысла? Поначалу они воспримут нас
как новых персонажей представления, которое устроил Бомж.
- А потом? - спросил я.
- А это зависит только от нас, - сказала Головастик.
Она решительно надавила на газ, включила дальний свет, "хаммер" бодро
взлетел на вершину холма, как в рекламе шин "пирелли", и громогласно
загудел, как лось-самец в брачный сезон. Евреи уже не молились, теперь они
пялились на нас во все глаза.
Бомж встал с колен, что-то сказал ближайшим соседям и вдруг исчез.
- Жми! - крикнул я.
- Лучше остановись, - посоветовал Бомж с заднего сиденья. - А это еще
кто такой?
- Антон, он же отец Федор, - ответил я.
- Я не тебя спрашиваю! - рявкнул Бомж. - Нежить!
- Не груби, - сказала Головастик. - Сергей - такой же волшебник, как и
мы с тобой. Он заслуживает уважения нисколько не меньше, чем ты.
- Он - нежить, - отрезал Бомж. - Гадкий кровопийца, искусивший мою
избранницу.
- Не хами, - посоветовала Головастик. - Ты в курсе, что Сергей раз в
неделю посещает Четырехглазого?
- Тоже дьявольское отродье, - пробурчал Бомж.
- Я его не рожала, - усмехнулась Головастик. - Хотя я бы не отказалась
от чести иметь такого сына. А ты?
- Останови машину! - рявкнул Бомж. - Ты испортишь мне церемонию!
- Какую церемонию? - переспросила Головастик медоточивым голоском. -
Расскажи поподробнее, мне так интересно! Может, мы с Сергеем тоже захотим
поучаствовать? Мы тоже крещенные.
- Ты тоже крещенная? - изумился я. - Когда это ты успела?
- Да так, - улыбнулась Головастик. - Любопытно мне стало однажды...
Бомж тем временем разъярялся все сильнее и сильнее.
- Вечно ты потешаешься над святым! - вопил он. - Есть вещи, которые
нельзя теребить! Если я скажу тебе, что твоя мать... Останови машину или
хуже будет!
Головастик проигнорировала его заявление, зато Антон снова зашевелился,
открыл один глаз и пробормотал:
- Господи Иисусе!