"Виктор Пронин. Испытание" - читать интересную книгу автора

случайно, потому что...
- Да, и об этом я слышал.
- А вы знаете, кто моя теща?
Нет ничего страшного в том, что человек гордится своими успехами,
рассказывает о своих родственниках. Одни это делать стесняются, не находят
нужным, другие - наоборот.
Было ли происшествие на лестничной площадке случайностью в полном
смысле этого слова?
В деле среди показаний Геннадия Зиновьевича есть очень настораживающая
фраза: "Ученики в основном меня боялись... У меня были свои правила
воспитания".
Что же это за правила? В чем они состоят? Не станем ехидствовать, может
быть, человек разработал какую-то свою систему воспитания? Во время нашей
довольно продолжительной беседы Геннадий Зиновьевич охотно пояснил свою
мысль.
- Прежде всего, - сказал он, - у ученика должен быть страх перед
учителем. Он должен бояться учителя. Потом, со временем, страх переходит в
уважение, преклонение. И только на следующем этапе начинается
перевоспитание, перековка.
Вот такие дела. Выходит, что учитель математики действовал по системе.
Но система эта придумана не им, она осмеяна, забракована и запрещена как
вредная, как система, подавляющая личность, создающая лживые, трусливые,
угодливые характеры. Правда, она несколько облегчает работу педагога,
поскольку раздавленные страхом ученики не озоруют, чинно стоят вдоль стен
коридора на переменке, чинно заходят в класс после звонка. А кроме того, не
надо добиваться какого-то там контакта с учениками, завоевывать какой-то
авторитет. Сказал - и баста.
"С болью видишь, - писал В. А. Сухомлинский, - как даже у знающих свой
предмет учителей воспитание иногда превращается в ожесточенную войну только
потому, что никакие духовные нити не связывают педагога и учеников".
Судя по некоторым документам уголовного дела, Геннадий Зиновьевич начал
внедрять свою систему еще пятнадцать лет назад, в самом начале
педагогической деятельности. В деле подшита копия приказа, в котором
Энгельсону объявлялся строгий выговор с занесением в личное дело за избиение
ученика. Тогда тоже мальчишка после удара, пролетев несколько метров,
распахнул своим телом дверь класса и вывалился в коридор.
Однажды на школьной сцене поставили интермедию такого примерно
содержания. За партой сидел ученик, склонившись над тетрадью. Входит
учитель.
- Убрать Квазимодо! - приказывает учитель и, подскочив к ученику,
упершись коленкой в его лопатки, начинает выправлять осанку.
- Энгельсон! - обрадованно кричат в зале, узнавая знакомые повадки.
Конечно, интермедия - всего лишь интермедия, здесь допустимы
преувеличения, гротеск. Но возникновение самой темы, ее воплощение,
восприятие говорят о многом.
Известен в школе еще один педагогический прием Геннадия Зиновьевича.
Когда вызванный к доске ученик не может ответить урок, то не исключено,
учитель предложит ему спеть что-либо на потеху всему классу. А в заключение
представления ставит многострадальцу тройку.
Необычно. Раскованно. Кое-кому нравится. В классе оживление, смешки,