"Виктор Пронин. Банда 4 " - читать интересную книгу автора

держался старик. Не глядя, тот нащупал спинку стула и осторожно опустился
на него, сложив руки на костистых коленях. - Отвечайте, Чувьюров! Это вы
нанесли рану гражданину Оськину?
- Было дело, - кивнул Чувьюров.
- И Коляна ты убил, дерьмо собачье? - взвился Оськин. - Признавайся,
сучий потрох! Ты убил Коляна неделю назад?!
Старик поднял голову, в упор посмотрел на красного от злости Оськина и
негромко, почти шепотом произнес:
- Сам ты сучий потрох.
Оськин, не сдержавшись, вскочил, шагнул к старику, захватил на его
груди все одежки, приподнял так, что ноги старика оторвались от пола, и
прошипел в лицо:
- Я тебе этого не забуду! Понял? Подыхать будешь, а меня вспомнишь!
Собственными кишками удавишься!
Рванувшийся из-за стола Шаланда разнял их и снова усадил на стулья.
- Предупреждаю! - заорал он. - Друг друга не касаться! Иначе обоих
рассажу по клеткам. - Понял? - обернулся он к Оськину, решившись, наконец,
повысить голос. Но тот, кажется, не заметил перемены в поведении Шаланды. -
Повторяю - рассажу по клеткам!
Шаланда с грохотом выдвинул ящик стола, вынул штык с черной ручкой и
припечатал его к столу рядом со стеклом.
- Твой штык? - спросил он у Чувьюрова.
Тот в ответ лишь криво усмехнулся и отвернулся к окну, где сидел
Пафнутьев, молча наблюдавший происходящее.
- Отвечай - твой штык?
- У тебя же спрашивают, пидор ты позорный! - Оськин опять вскочил,
бросился к старику, но тот увернулся, попытался было шагнуть к двери, но
Оськин догнал его, схватил сзади за лицо и поволок обратно к столу Шаланды.
Он так захватил старика, что ладонью перекрыл ему и рот, и нос. Не в
состоянии вдохнуть, тот лишь умоляюще вращал глазами. Но Шаланда, видимо,
решив проучить гонористого преступника, не торопился придти ему на помощь.
И тут произошло нечто совершенно неожиданное - когда парень волок
старика мимо стола, тот в последний неуловимый момент успел схватить штык
со стола и, не глядя, наугад, с силой несколько раз ткнул им за спину, в то
место, где должен был находиться Оськин.
То ли старик так удачно рассчитал направление ударов, то ли находился
в таком положении, что просто не мог промахнуться, но все три или четыре
удара достигли цели - штык каждый раз до рукоятки погружался в полноватое,
мясистое тело Оськина, мимо распахнутого малинового пиджака, сквозь белую
рубашку, уже после первого удара покрасневшую от хлынувшей крови.
Оськин замер на какой-то миг, на лице возникло выражение бесконечного
удивления, которое тут же сменилось гримасой страшной боли. Выпустив
Чувьюрова, он схватился руками за то место, куда несколько раз вошло
длинное, отточенное лезвие штыка. Постояв несколько секунд, медленно
опустился на колени и тут же, смертельно побледнев, опрокинулся навзничь
вдоль прохода, у самого стола Шаланды.
Кровь продолжала хлестать из ран, подбежавший Пафнутьев вырвал штык у
Чувьюрова, впрочем, тот и сам протянул штык, с облегчением освобождаясь от
этого самодельного, но страшного оружия.
Шаланда в полной растерянности, постанывая, метался по проходу, потом