"Виктор Пронин. Банда (Банда)" - читать интересную книгу автора

Виталий, снимки я должен иметь сегодня к вечеру.
- Ха! Скажите, пожалуйста! Он должен иметь к вечеру! - в голосе
Худолея появились капризные нотки. - А что буду иметь к вечеру я?
- И ты будешь иметь. Обещаю.
- Точно? - Худолей недоверчиво посмотрел на следователя. - Тогда,
Паша, совсем другое дело. А теперь иди к этим недоумкам, к этим любителям
мороженого. И не мешай мне. Иди, Паша, иди.
Переулок казался тупиковым, но в зарослях кустарника, в ветвях
деревьев, свисающих из-за заборов, скрывался поворот. Пройдя переулок до
конца, Пафнутьев опять увидел след мотоцикла. Здесь, видимо, следили за
порядком и, чтобы не было грязи, присыпали дорожку песком. Он помахал
Худолею, подзывая его к тебе. Тот подбежал, запыхавшись. Лоб его то ли от
жары, то ли от вчерашнего перебора покрывали маленькие капельки пота.
- Виталий, смотри... Отпечаток... Откладывать нельзя, песок высохнет
и отпечаток осыпется... Щелкни, а потом дуй к забору.
Но самое удивительное поджидало Пафнутьева, когда он прошел метров
тридцать за поворот. Здесь след мотоцикла обрывался. Шел четкий отпечаток,
и вдруг исчезал. Казалось, в этом месте седоки встали и дальше пошли с
мотоциклом на руках. Но тогда остались бы следы человеческих ног. Однако,
не было и их. Ровная поверхность песка, прибитая ночным дождем и след
протектора, словно обрезанный ножом. Рядом шли отпечатки шин какого-то
грузовика, но с ними ничего не произошло - они так и тянулись вдоль улицы.
Подошли оперативники и дружно доложили, что никто из жителей
мотоцикла не видел, шума мотора не слышал и потому ничего полезного
сказать не может.
- А мы, говорят, от шума деревьями отгородились, поэтому если кто и
пройдет, то нам и не слышно, и не видно, - сказал Ерцев, показав на густые
деревья, которые росли вдоль заборов.
- А потом, говорят, улица рядом, и даже если чего услышишь, то не
поймешь - там ли кто газу поддал, или по нашему переулочку проехал, -
добавил Манякин.
- У кого-нибудь в этих домах есть мотоциклы? - спросил Пафнутьев.
- А кто их знает, - пожали плечами крепкие, румяные оперативники. -
Надо уточнить.
- Кто-то мешает?
- Да никто... Было бы указание.
- Считайте, что оно у вас уже есть. Начинайте. Один берет правую
сторону улицы, другой - левую.
- А кому брать правую? - спросил Манякин.
- Конечно, тебе.
- Почему?
- А потому! - ответил Пафнутьев серьезно.
- Ну, тогда ладно, - кивнул Манякин, будто уяснил для себя что-то
важное. Повернувшись к Ерцеву, он развел руками - вот так-то, брат!
Пафнутьев посмотрел вслед неторопливо удаляющимся операм, вздохнул
протяжно, снова склонился над следом протектора.
- Повезло, тебе, Паша, с операми, - посочувствовал Худолей. - Те еще
оперы.
- Да мне и с тобой повезло.
- А что я? Я в порядке! Знаешь, какой я фотограф? Нет, скажи -