"Вадим Прокофьев. Желябов ("Жизнь замечательных людей" #299) " - читать интересную книгу автора

11 ноября в университете возобновились занятия. Желябов, Белкин,
Шостаковский, хотя им было известно решение суда, явились на лекции.
Студенты шумно приветствовали своих вожаков, крепко пожимали руки. Прошла
первая лекция, за ней вторая. В перерыве швейцар нашел Желябова и его друзей
за столом, весело смеющимися над карикатурой, которую нарисовал на Андрея
Тригони. Он только что приехал в Одессу из дому и не знал еще о
"богишичевской истории".
- Пожалуйте в ректорат, господа!
Студенты притихли. Желябов, Белкин, Шостаковский, окруженные толпой
слушателей, прошли в ректорат.
В зале заседаний уже собрались члены суда, члены университетского
совета. Появление Желябова вызвало легкое движение среди профессоров. Они
ожидали увидеть студента, пришибленного горем, а в зал вошел красивый юноша
с высоко поднятой головой. Наступила неловкая пауза. Леонтович запаздывал.
Наконец явился и ректор. Председательствовавший в суде профессор
уголовного права внятно зачитал приговор. На последнем его слове большие
стенные часы неторопливо ударили два раза. И будто по сигналу, распахнулись
двери зала, и, чеканя шаг, в него вошли четыре жандарма. Их появления никто
не ожидал. Головы профессоров повернулись к ректору. Леонтович рассчитывал
на иной эффект. Суетливо поправив галстук, ректор объяснил, что
генерал-губернатор приказал взять Желябова и Белкина под стражу и водворить
на отходящий в три часа дня крымский пароход.
Ректор боялся студенческих демонстраций, прощания Желябова с
товарищами. Все было рассчитано точно. Желябову и Белкину оставалось времени
только на то, чтобы кое-как сложить вещи и в жандармской карете прибыть на
причал.
Студенты, собравшиеся у зала заседаний, терпеливо ожидали. Звонок
никого не тронул с места. Появление жандармов без слов объяснило им все.
Друзья Желябова бросились на улицу: Андрей успел крикнуть им, что пароход
уходит в три часа.
Когда жандармская карета остановилась у причала, ее окружили. Андрея
вынесли на руках. Жандармский унтер растерялся - ему было приказано
доставить арестованных в порт, но не сопровождать их на пароходе. Настроение
студентов было боевое, и унтер решил за лучшее убраться восвояси, тем более
что приказ он выполнил, а остальное - дело начальства.
Пароход уже дал второй гудок, и у сходней пассажиры торопливо
обменивались поцелуями с провожающими; многие стояли на палубе и махали
шляпами, платками; в машине травили пар.
Море было неспокойно, откуда-то из-за горизонта на берег катилась
крутая зыбь, хотя в воздухе не ощущалось ни дуновения.
Уже три часа, начало четвертого, а пароход не дает последнего гудка.
Все тревожно вглядываются в море. С Большого фонтана наползает косматое
облако тумана. Оно клубится, рвется на волнах, но скоро закрывает горизонт,
море, волны. Порт оглашается вскриками гудков. А туман все плотней и
плотней...
Пароход не пойдет, это стало известно ранее всего полиции. И когда
Желябов еще решал вопрос, где провести ночь, градоначальник распорядился
доставить его и Белкина в полицейское управление. Провожающие подняли шум. К
градоначальнику направилась депутация во главе с Чудновским и Лордкипанидзе.
Отказать им не могли. "Лорд" поручился, что в его доме не произойдет сборищ