"Влад Прогин. Охотник за мертвыми ("Охотник" #1) " - читать интересную книгу автора

в руку мобильный телефон и... уставился на пустующий экран...
Аккумулятор, на котором мелким шрифтом было написано что-то на
китайском, был извлечен из телефона и контакты приложены к моему языку.
Пусто. Даже при полной разрядке, когда телефон выключается, в аккумуляторе
должен оставаться некоторый заряд, который я не мог не почувствовать своим
самым, что ни есть точным встроенным вольтметром. Странно, ведь когда я
уходил он был полностью заряжен... И как я должен это понимать?
Исключительно ради интереса, уже предчувствуя результат, я попробовал
"на язык" батарейки от плеера. Пусто. Запасной комплект для плеера, еще в
упаковке, годны пол словам производителя до две тысячи девятого года...
пусто.
Мой мат, простой и незамысловатый мат инженера, без красивых оборотов,
которым учатся на гуманитарных факультетах, читая, в виде факультатива,
матерную классику Пушкина, Лермонтова и других, не менее известных
писателей, оставивших после себя своеобразное наследие, которое не проходят
на уроках литературы в школе, спугнул еще какую-то мелкую живность с
деревьев, которая там еще оставалась. Говорят, материться плохо, но должен
же быть выход негативным эмоциям? Не в себе же это добро держать!
Немного успокоившись, я стал думать над тем, что мне делать дальше.
Мысли мыслями, теории теориями, но выбираться-то из этой дыры надо!
Получив себе прилично ссадин, я все же сделал свой личный физкультурный
подвиг: забрался на "дуб" и оглядел окрестности с высоты. Словно море, на
четыре стороны раскинулось болото. Прямо из воды торчали тонкие стволы не то
деревьев, не то кустов, оканчивающиеся жиденькой кроной. И лишь в одном
направлении были видны горы.
Горы? Я, конечно, географ тот еще - но знаю, что ни в Москве, ни около
нее нету и не было гор! Тем более таких... со снежными вершинами,
теряющимися за облаками...
Минут пять я смотрел на горы. В своей жизни я впервые видел горы не на
картинке или на экране, а в живую. И это мне как раз и не нравилось.
Мне рассказывали, в советское время несколько летчиков провернули
шутку, за которую едва не отправились на расстрел: подобрали пьяного в
Москве около памятника Пушкину, взяли с собой в самолет, на котором летели
до Петербурга и высадили бедолагу около памятника все тому же Пушкину.
Представьте удивление протрезвевшего, после того как он очнулся. Да нет,
смену города он потом заметил: первое, то ему в глаза бросилось, так это то,
что до этого Пушкин стоял, а тут взял и сел...
Итак, вариант развития событий номер один: меня ударили по голове,
причем хорошо, взяли и, ради прикола, так как другие мотивы отсутствуют,
высадили неизвестно где.
Мой смех, вырвавшийся неожиданно едва не стоил мне сломанной шеи: я
чудом удержался на ветке.
Мне стоило приличных трудов обуздать рвущееся наружу веселье, которому
я не видел никакой причины. А что может быть смешного в том, что ты оказался
неизвестно где? Смех без причины...
Подножие гор было не так уж и далеко, и я решил, что первым делом путь
мой должен лежать туда, ибо во все другие стороны, насколько хватало глаз
тянется это проклятое болото.
Спрыгнув вниз, я заметил, что один из кустов, больше напоминающий по
виду орешник, готов пожертвовать мне длинный, почти полтора моих роста в