"Елена Прокофьева, Татьяна Енина "Князь грязи"" - читать интересную книгу автора

Кривой только улыбнулся.
- Узнаешь. Здесь не произносится ни имен, ни званий. Я просто слуга
Его. Это единственное, что ты должен знать... пока.
Хотя костер еще горел, и было жарко, у меня почему-то мороз пробежал
по коже, и мне захотелось завернуться в телогрейку. Это от волнения.
- А сейчас иди спи, - Кривой столкнул меня со своего матраса, - У
тебя есть еще несколько дней. Подумай обо всем хорошенько.
Я поплелся к своей лежанке. Спать уже совершенно не хотелось, но мне
действительно просто необходимо было полежать в тишине и подумать. О
многом.
- Да, Мелкий! - догнал меня голос Кривого, - И о нашем разговоре
никому ни слова.
- Само собой.
Но ни о чем подумать в этот раз мне не удалось. Я уснул. Вырубился
сразу же, как оказался в горизонтальном положении. Наверное, сказались
усталость, сытный завтрак, ну и водка, конечно.
А когда я проснулся, уже день клонился к вечеру. Я был один. Те, кто
работали, еще не возвращались, а Кривой уже сгинул , по своему
обыкновению. Я, честно говоря, испытал по этому поводу большое облегчение.
Котел все еще висел над потухшими углями. Там еще было чего пожрать.
Я могу поесть и холодного, я не привереда, но, согласитесь, горячая пища
все-таки приятнее. К тому же я не тороплюсь никуда. Мои тоннели подождут
меня еще пару часов.
Мне Михалыча надо дождаться, убедиться, что с ним все в порядке, а то
всю ночь буду думать только о том, замерз он до смерти на этот раз или еще
не замерз.
Михалыч пришел. Закостеневший от холода, но довольный.
Сегодня подфартило так, как очень редко случается, поведал он мне,
какой-то новый русский кинул купюру в пятьдесят баксов.
Михалыч вертел ее в руках и не знал, куда спрятать. Еще бы! Попадется
на глаза Хряку - отнимет.
- Давай я спрячу, - предложил я ему.
- А где?
- У меня тайных мест до фига. Никто не найдет.
- А что за место-то?
- Я тебе покажу.
- Да нет, можешь не показывать. Тебе я верю.
- Я не к тому. Просто... ну, меня скоро здесь уже может не быть...
Михалыч встрепенулся.
- Да ну? никак домой возвращаешься?!
Михалыч постоянно уговаривал меня вернуться домой. С первого дня
нашего с ним знакомства. Как только узнал, что я из благополучной семьи,
то обругал меня по страшному.
И всякий раз ругался, пока не понял наконец, что я не просто глупый
подросток, сбежавший из дома в поисках приключений, что я навсегда здесь
останусь.
Мне, наверное, следовало бы сказать, что да, мол, я возвращаюсь к
родителям. И Михалыч был бы доволен и вопросов не последовало бы. Но не
мог я так сказать, просто потому, что столько раз твердил старику, что мой
дом - здесь! Что я сделал свой выбор, и он окончателен! Что он подумает,