"Гюнтер Продьоль. Криминальные сенсации (Часть 2) " - читать интересную книгу автора

Бёле и о связанном с ним расследовании английской полиции.
Суд, не долго думая, согласился с этой точкой зрения.
Но не так просто давалось все обер-комиссару в начале расследования. Всего
несколько дней мог он отделываться простым утверждением, что Мария Рорбах
убийца, поскольку, мол, об этом говорят все улики. Газетные репортеры вскоре
захотели подробнее узнать об уликах, а военная администрация, начальство и
прокуратура требовали бесспорных доказательств.
Самым лучшим доказательством в глазах общественности всегда было признание
обвиняемого. Да и полиции оно экономило много трудов и сил. Есть одна старая
истина, известная всем криминалистам: арестованный более всего расположен к
признанию в первые дни ареста. Если же упустить время и дать ему возможность
обдумать свои показания, то очень нелегко будет заставить его сознаться.
Поэтому во время предварительного ареста Марии Рорбах мюнстерская комиссия
по расследованию убийств стремилась любой ценой добиться признания. Ставку
сделали не на трудоемкую работу по сбору фактов и улик, а на то, чтобы,
выражаясь профессиональным языком, расколоть подозреваемую. С этой целью
обер-комиссар Йохум поручил вести допросы двум наиболее настырным дознавателям
- секретарям комиссии Шнайдеру и Хайнце. Один из допросов, который они начали
17 апреля 1957 года в восемь часов утра, длился двадцать два часа и закончился
около шести часов утра 18 апреля. За все это время у Марии Рорбах было только
несколько коротких пауз для приема пищи. И даже в эти редкие перерывы ей не
давали покоя: кто-нибудь из сотрудников комиссии обязательно принимался
стучать по пробельным клавишам пишущей машинки.
В полночь Мария была уже доведена до полного нервного истощения. "Не
мучайте меня больше, не мучайте!" - взмолилась она наконец и, бросившись на
колени, попыталась целовать ноги допрашивающих.
Однако следователи прекратили допрос только тогда, когда она забилась в
угол и, закрыв лицо руками, обессилев, опустилась на колени, отказавшись
отвечать.
Признания от Марии Рорбах они так и не получили, несмотря на неоднократное
повторение подобных мучительных допросов и другие жестокие методы и приемы.
Каждый раз женщина отрицала свое причастие к убийству мужа.
В этой безвыходной для комиссии ситуации на помощь пришла прокуратура.
Государственный прокурор Розендаль поручил дальнейшее расследование известному
в Западной Германии ученому-криминалисту профессору Вальтеру Шпехту.
Тогдашний руководитель окружного отдела криминалистики в Мюнхене при
помощи экспертизы представил такие доказательства, основанные на косвенных
уликах, которых, пожалуй, не было во всей истории криминалистики и которые
заставили бы побледнеть от зависти искушенных авторов хитроумных детективных
романов. Используя методы фотометрии, спектрального анализа и сложнейшие
измерения при помощи ультразвука, корифей научной экспертизы, как фокусник,
раздобыл недостающие улики из содержимого внутренностей всплывшего трупа
маляра, а также из щелей в полу и печной трубы кухни Рорбахов.
Как утверждается в 350-страничном экспертном заключении профессора Шпехта,
обвиняемая в течение трех месяцев безуспешно пыталась отравить мужа
антикрысиным препаратом "Целиопаста", содержащим таллий. Эти сведения Шпехт
получил при исследовании частей трупа: гистологический анализ установил
наличие в клетках сульфата таллия, который является составной частью
повсеместно используемого крысиного яда "Целиопаста".
И хотя в квартире Рорбахов не обнаружили этого препарата, а полиции так и