"Светлана Прокопчик. Цезарь: Беспредел по-русски ("Цезарь" #3)" - читать интересную книгу автора

Поскреб ногтем этикетку.

- По какому поводу пьем? - осведомился Илья.

- Ни по какому, - ответил Кузнецов. - Я сегодня на разгрузке
подхалтурил, за работу заплатили "жидкой валютой". Между прочим, местный
ликероводочный заводик принадлежит Пахану. Помнишь его?

Илья пожал плечами. Помнил, конечно, но обмусоливать все перипетии той
короткой встречи не собирался. Не тот человек Пахан, чтобы знакомством с
ним можно было гордиться.

- Ну, вздрогнем, - сказал один из дедов, поднимая стакан. - За то,
чтобы у нас все было, и ничего нам за это не было.

Выпили, зажевали горбушкой черного хлеба. Немного поговорили, потом
еще выпили по чуть-чуть. Пол-литра - это немного на четверых, да и нельзя
было им засиживаться. Когда водка кончилась, убрали за собой и поодиночке
вернулись в казарму.

Илья растянулся на узкой койке. Плохой человек Пахан, и водка у него
поганая. Хотя и получше, чем технический спирт. В голове шумело, по телу
растекалась приятная слабость. Казалось, что он дома, в тепле и уюте, что
завтра не надо вскакивать спозаранку и выполнять нелепые требования
устава...

Сквозь мутную завесу тяжелого сна пробивалась острая боль. Кишки
сворачивались в узлы, казалось, еще немного, и они порвутся на мелкие
кусочки. Тошнота волнами подкатывала к горлу, но спасительной рвоты не
было. В голове за зажмуренными веками плясали сполохи, живот сводило
судорогой невиданной силы. Кто-то застонал, и этот звук переплелся с его
собственным хриплым призывом о помощи.

Потом был свет - яркий, режущий глаза. Перепуганный литер, без конца
спрашивающий одно и то же: "Что пил?" Он задавал этот вопрос каждые пять
секунд, однообразно и монотонно, как заведенный механизм. Но ответить ему
никто не мог - Кузнецов и два его приятеля, как и Илья, находились на грани
обморока от болевого шока.

Странно, давно пора потерять сознание. А он все держится, еще как-то
отмечает события, происходящие вокруг. Вот прибежал заспанный фельдшер,
осмотрел отравившихся, кому-то заорал: "В реанимацию!" Приехала бригада
городской "Скорой помощи". Стонущих солдатиков погрузили в белый фургон, и
только тут Илья отключился...

Белые стены. Белый потолок. Белые плафоны люминесцентных ламп и белое
белье на жесткой постели. Главная городская больница Пензы. Реанимация.
Илья моргал, не испытывая ни малейшего желания пошевелиться, и медленно
начиная ощущать свое тело.