"Всеволод Привальский. Браунинг №... " - читать интересную книгу автораавтомобилей, производят грабежи и убивают милиционеров, предписывается ВЧК
принять самые срочные и беспощадные меры по борьбе с бандитами". Он подписался, вызвал дежурного секретаря и попросил: - Пожалуйста, это распоряжение перешлите немедленно Петерсу и в "Известия". Он задумался... "Жизнь или кошелек?" Гм... Пожалуй, эта дилемма далеко не обывательская, а даже политическая... Владимир Ильич встал и принялся расхаживать по кабинету: что-то в этом рассуждении его задело. "Пожалуйста: похабный Брестский мир разве не был дилеммой того же порядка? Тогда перед нами стоял тот же вопрос: "Жизнь или кошелек?" А условия, в каких мы находились? Это же пистолет, приставленный к нашему виску!.. Соглашение с империалистами? Да, соглашение. А вчера разве мы не вступили в соглашение с бандитами?" Он усмехнулся. Отдали бандитам оружие, деньги, автомобиль... Так что же: нас теперь обвинят в том, что мы соучастники бандитов? Чушь! Нет, есть соглашение и соглашение. Гм... Об этом еще стоит подумать. Когда вечером, собираясь на заседание съезда, Владимир Ильич вышел на улицу, его ожидала машина, и Гиль в своей кожаной тужурке и в перчатках с раструбами, ласково похлопывая по радиатору автомобиля, точно коня по шее, торжествующе сказал: - Я же говорил, найдут! - Ну, а как по-вашему, товарищ Гиль, вчера мы правильно поступили? - Конечно, Владимир Ильич! - Гиль живо повернулся. - Да разве умный человек станет выбирать: жизнь или кошелек? Черт с ней, и с машиной, и с деньгами! - Выходит, мы с вами пособники бандитов? - Ленин хитро прищурился. - - Ну уж!. - Гиль чуть не задохнулся от возмущения. - Так мы же не добровольно, ведь пистолет к виску! - Ну и я так думаю, - Владимир Ильич рассмеялся. - Что ж, поехали. В автомобиле сидели двое чекистов, имевших строгое предписание и Петерса, и Малькова: от Ленина - ни на шаг. Оба держали правые руки в карманах. Ленин собрался было возмутиться, но, заметив стоявшего неподалеку Малькова, на лице которого была написана непреклонная решимость, только вздохнул и сел в машину, хотя ему очень хотелось хоть немного пройтись. Пальто на нем было надето только в один рукав: раненая рука все еще ныла и была на перевязи. Все-таки в Колонном зале, снимая пальто, он незаметно снял и повязку: очень не любил он, чтобы люди замечали его нездоровье. Побаливала и голова, но эта боль с некоторого времени уже стала привычной, а к врачам он обращаться не хотел. Увидев Ленина, зал встал и взорвался аплодисментами. Нетерпеливо переждав овацию, которую он несколько раз безуспешно пытался прервать, Ленин начал свое выступление словами: - Товарищи, я должен прежде всего извиниться, что в силу маленького нездоровья должен буду ограничиться сегодня лишь небольшим выступлением... "Небольшое выступление" продолжалось больше часа. X Один раз Кошельков все-таки попался. Два месяца назад его взяли в |
|
|