"Михаил Пришвин. Дневники 1914-1917 г.г. " - читать интересную книгу автора

За тридцать рублей в месяц весь день! А прислуга стоит не меньше
тридцати рублей, и вот Наталочка теперь одна.

Что же это такое, какая корысть? Пробовала писать стихи, потом
пробовала делать переводы с французского, занималась корректурами.

Но только ясно, почему: Сергуня прокладывает новые пути, и она хочет
прокладывать свои пути в корректурах. Четыре фабричные трубы - это совсем
другое, это совсем серьезное дело. Только почему не такое же дело домашнее
хозяйство, свой собственный уют и близость к Наталочке?

Почему вообще это бескорыстие и внизу движение, похожее на движение
рыбы через водопад: с громадной высоты падает вода по скалам, сверкая
серебряными чешуями на солнце, бросается рыба вверх на скалы, прыгает с
одной скалы на другую, выше и выше, одна ошиблась и, разбитая, плывет теперь
вверх брюшком, другая разбилась, третью на камне клюет хищная скопа,
четвертую накрыл мальчишка сачком. Но все равно не остановишь ее ни перед
чем: ей непременно нужно попасть в верховье реки, к местам размножения, и
это понятно: у рыбы корысть - размножение.

Какая же корысть служить весь день между четырьмя фабричными трубами и
на эти деньги нанять чужую женщину к родной дочери?

Звонок.

- Рано. Это не мама. Кто же это? Мама!

Она взволнованная, в красных пятнах, и с нею он, вызвали по телефону:
случилось что-то чрезвычайное.

- Ах, как хорошо, что вы здесь,- радуется мне Клавдия Викторовна,- ну,
вот обсудимте вместе все, все обсудим. Садитесь здесь. Сергуня, ты сюда; ну,
вот как это вышло. Он - ему нет другого названия - он, этот жирный субъект,
сидит за своим столом на возвышении и пьет будто бы квас, все знают, какой
это квас: наливается, наливается, краснеет, пыхтит. И вдруг ни с того, ни с
сего к Ивану Михайловичу, посмотрел на его <1нрзб.> и растопался, и
растопался, кричит на него, да как кричит! схватил его за волосы; одумался,
уходит. "Господи! - говорю я,- нам необходимо выразить протест от всего
отдела, нужно сказать ему так: "Весь счет

33

ный отдел выражает вам лично негодование..." Перебивает меня: "Кто же
выразит протест, кто же осмелится, вы?" - "Я!" - "Не осмелитесь!" - "Я не
осмелюсь?" Ну вот цветочки! Выхожу и звонюсь к Сереже. Ну, давайте же теперь
обсудим вместе, в какой форме ему выразить, помогайте мне, я готова!

- Я ничего не имею против,- говорит Сергей Петрович,- тем более, что
жалованье твое, в сущности, не играет роли в нашем бюджете.