"Кузина из Пустоты" - читать интересную книгу автора (Пляскина Александра Андреевна)

Глава 6

Подняв взгляд вверх, я увидела в небе дракона. Он был метра три в длину, но при этом неимоверно гибкий и быстрый. Его сиреневая чешуя переливалась на солнце и отражалась в окнах ближайшего дома. Это было похоже на танец, в ушах послышался бой барабанов. Потом к дракону присоединились еще двое: один синего, а другой темно-коричневого цвета. Синий раза в полтора больше сиреневого. Коричневый ящер был такого же размера, как и первый, и кое-где на его чешуе были видны рисунки красного цвета, но отсюда их не разглядеть. Это было завораживающее зрелище. Ритм боя барабана в голове увеличился, и как бы вслед за ним увеличилась и скорость драконов.

Очнулась я на полу в своей комнате рядом с окном. Спину, где была татуировка, жгло огнем. В голове продолжал звучать бой барабана. Драконы все продолжали свой небесный танец, не сбавляя темпа. Посмотрев вниз, я не заметила никого, кто мог бы играть на барабанах. Неужели этот бум-бум только у меня в голове? Тогда почему драконы так слаженно попадают в ритм? Голова готова была взорваться на миллионы маленьких осколков. Я с трудом поднялась на ноги, ухватилась за окно рукой, чтобы не упасть. Найду этого любителя Джона Райли — руки по самые ноги обрублю.

Татуировка все не прекращала жечь спину, да что же с ней опять не так? Вроде она уже достигла своего истинного размера, чего ей еще не хватает? Будто в ответ на мои вопросы боль усилилась, и кожу на спине стало раздирать изнутри.

— Не может быть.

По спине из раны стала литься кровь. Повернув голову, я наткнулась на свое отражение в зеркале. Коричневая рубашка пропиталась кровью и облепила спину. На пальцах левой руки отрасли когти. Бой барабана стал звучать громче.

На мгновение боль ослепила сознание. Послышался звук раздираемой ткани. Внезапно центр тяжести сместился в верхнюю часть тела, и меня повело влево. Если бы я не держалась мертвой хваткой за оконную раму, то, наверное, упала. Хорошо хоть, болевой порог понизился, иначе бы наверняка уже потеряла сознание от болевого шока. В тот момент, когда думала, что больше не выдержу, холод в груди стал расти и через пару секунд заморозил боль в спине. Только я успела перевести дух, как спину снова пронзила боль: острая, режущая, невыносимая; еще мгновение и центр тяжести выровнялся. Теперь боль была тупая, ноющая, но с ней можно было мериться.

Перед глазами все плыло. Кое-как повернувшись на подгибающихся ногах к зеркалу, я с трудом сфокусировала взгляд на своем отражении. То, что я увидела, повергло меня в ШОК. За спиной у меня были крылья, но таких я еще в жизни не видела, ни в той, ни в этой. Левое крыло представляло собой черный скелет крыла дракона. Оно было все в крови, сквозь которую проступала зеленая вязь рун, как на татуировке. Правое же представляло собой плетение плотного холодного воздуха. Все, чего оно касалось, покрывалось изморосью.

Не выдержав такого напряжения, ноги отказались держать меня, и я опустилась на пол.

Барабанная дробь прекратилась.

В зеркале было видно, что драконы прекратили свой дикий танец. Они стали опускаться на землю, в вспышке яркого света перевоплощась обратно. Я наблюдала за всем как бы со стороны. Будто бы мое сознание было отдельно от меня. Подползя к окну, стала рассматривать драконов.

Сиреневый дракон оказался на вид высоким молодым парнем, лет двадцати, с сиреневыми по плечи волосами. Коричневый с красными узорами дракон выглядел старше: лет на тридцать. У него были густые красные волосы и темно-коричневая кожа. Странно, а я думала, что у них окрас в истинном обличии зависит от предрасположенности к магии. Последним перевоплотился синий дракон. Внешне он казался ровесником первого, но с короткими синими волосами. И выглядел таким холодным и отчужденным, будто бы его сознание, как и мое, находилось где-то за пределами телесной оболочки. Они стояли внизу на поляне, вокруг них собралась небольшая толпа, которая что-то возбужденно рассказывала им.

Отвернувшись от окна, стала разглядывать свое левое крыло. Там, где оно касалось пола, уже собралась небольшая лужица крови. Ради интереса я развернулась и прикоснулась к ней правым крылом. В тот же момент кровь замерзла и превратилась в багровую сосульку. В руках она не таяла, и холода от нее не чувствовалось. Такое ощущение, что это не замершая кровь, а драгоценный камень. Тогда я богата.

Драконы все еще стояли внизу. Мое внимание снова привлек синий дракон. Его сдержанность никак не давала мне покоя. Отчего двое других выглядят такими возбужденными и довольными, а этот спокойный, будто из гранита сделан, или же его это просто не касается? Наверно, я слишком пристально рассматривала его, и он, почувствовав мой взгляд, резко поднял голову и столкнулся со мной взглядом.

Второй раз за день попадаюсь. Похоже, сегодня определенно не мой день. Но по сравнению с Рикари этот, видимо, даже забыл как дышать. Хотя я его понимаю, сама чуть дуба не дала, когда себя в зеркале увидела. А этот так вообще без подготовки и сразу такое чудо. Не сводя с меня взгляда, он ткнул локтем под ребра стоящего рядом с ним сиреневого дракона. Тот обернулся и, увидев застывшую фигуру собрата, проследил за его взглядом. Теперь у меня под окном стояло уже две застывшие статуи дракона. Под такими пристальными взорами мне стало неудобно, поэтому отползла вглубь комнаты. Опираясь на кровать, я все-таки смогла привести себя в вертикальное положение. Господи, как неудобно с этими крыльями. Пока пыталась дойти до ванной, меня шатало то влево, то вправо. В итоге я заморозила зеркало, разодрала обивку кресла левым крылом и малость снесла косяк в ванную.

А ведь еще каких-то полчаса назад я мечтала о крыльях и полетах. Ну, крылья я получила, теперь осталось только научиться летать.

Пытаясь смыть кровь с крыла, я старалась ничего не задеть правым крылом — не хочу жить в домике Снежной Королевы. Хотел смыть кровь и со спины, но вышло плохо, зато смогла рассмотреть, что татуировка в полном порядке. Эрхор остался на месте и даже ничуть не пошевелился. Откуда же тогда взялось левое крыло?

Из соседней комнаты послышался звук разбившегося «стекла» и приглушенная ругань. Черт. Надо было окно закрыть. Что же мне теперь с этими карлсонами делать? Я прислушалась и уловила только два голоса, а где же третий?

— Эй, мы знаем, вы там, — В дверь ванной стали требовательно стучать. — Выходите немедленно. — Ага, точно, нашел дуру.

— А зачем? — После моего вопроса колотить в дверь перестали, видать, не ожидали подобного.

— Как это зачем? Я вам приказываю, как съхемни Сайлуун!

— А чем докажете? — Крыша съехала окончательно, а психушки-то у них и нет.

— Если вы сейчас же не выйдете, я выведу вас силой. — Не, хватит мне на сегодня острых ощущений.

— Хорошо, я выйду, но сначала отойдите от двери.

Снова послышалась приглушенная ругань, но от двери отошли. Собравшись с духом, я открыла дверь. Выходить приходилось боком. На всякий случай повернулась правой стороной, чтобы если что, то сразу заморозить нерадивого ящера. Возле разбитого окна стоял сиренево- и синеволосый дракон. Я остановилась на расстоянии около двух метров от них так, чтобы рядом было достаточно пространства, и в любой момент могла повернуться вправо или влево.

— Меня зовут Кира тэр он Аусцель. — Я решила перехватить инициативу в свои руки. — Я приехала на Земли Драконов по личным мотивам. Мой дед Корхимиар тэр он Аусцель написал письмо своему другу — Альрею Сайлуун, чтобы на время моего пребывания здесь, он принял меня у себя. — Фуу, ощущение, будто таможню в Японии прохожу: главное, отвечать честно и максимум подробностей, чтоб в глазу бревна не разглядели.

Драконы не ожидали такого напора с моей стороны и были несколько растеряны. Сиреневоволосый справился с собой несколько быстрее синего и окинул меня изучающим взглядом. В его взгляде от прежней растерянности не осталось и легкого намека. Похоже, он и есть Исхориар. А я-то представляла его себе старым, умудренным годами и убеленным сединами драконом. Ну, никак не отвыкну от своих старых взглядов. Ведь знаю же, что драконы останавливают свой человеческий облик на том этапе взросления, на котором захотят. Ан нет, все равно смотрю и думаю о нем, как о моем ровеснике. Хм, а этот ровесничек, поди, на пару тысячелетий постарше меня будет. Хотя он очень красивый: сиреневые волосы до плеч, такого же цвета брови — прямые и слегка приподнятые к вискам. Он смотрел мне прямо в глаза. Они были чуть светлее по цвету, чем волосы.

Его глаза завораживали, подавляли волю. Вот гад! Ну уж нет. Эрхор уже пытался, но ничего у него не вышло, а у тебя и подавно. От тебя я могу не только психологически отбиваться, но и физически.

— Ты — варг?

— Нет. — Надеюсь это не что-то оскорбительное. — Если честно, то я понятия не имею кто такой варг.

— Неужели? — Я отрицательно помотала головой. Хотя вопрос был риторическим, лучше пусть наивной дурой считает, чем обманщицей. — А если я проверю тебя, ты так же будешь утверждать, что не знаешь кто такие варги? — Ой, мамочки, хочу обратно к Корхимиару.

— С чего вы вообще решили, что я какой-то там варг?

— Твое крыло, — он кивнул на мое левое крыло. — У варгов такие же.

— Так у меня ж всего одно, да и то, вы в этом виноваты! — Я обвиняюще ткнула в них пальцем. Все-таки лучшая защита — это нападение. — Пока вы не начали свой небесный танец, я не слышала никаких барабанов, от которых у меня стали расти крылья. Причем разные!!! — с каждым сказанным словом я распалялась все больше. — Знаешь, как с ними неудобно? Одно морозит все, что ни попадя, другое раздирает в клочья!

— Она не варг, Исхориар. — Этот тихий, но глубокий голос «смыл» мою злость в один момент. Остались лишь растерянность и удивление. Я совсем забыла про второго дракона.

Синеволосый стоял рядом со съхемни Сайлуун, но не вмешивался в наш разговор и выглядел все таким же холодным и отчужденным. У него были темно-синие непроницаемые глаза. Заглянув в них, я стала тонуть. И ощущения при этом были такими яркими, будто бы я на самом деле тону в ледяном озере. Не знаю, понял ли он мои чувства, но на мгновение он улыбнулся, и я ощутила себя на берегу.

— Ты так думаешь?

— Да, — синий повернулся к Исхориару, — я не знаю, кто она, но точно не варг, — он обернулся ко мне и снова мимолетная улыбка. — Слишком много чувств. — По-моему, я краснею.

— Тогда откуда левое крыло? — Исхорир явно был настроен продолжить допрос.

— Лучше спроси, откуда правое. — Ну, это неинтересно, откуда взялось правое, я знаю. А вот левое поинтересней будет. — Исса Кира, подойдите ко мне. — Его просьба удивила и испугала меня. Вдруг он тут мне зубы заговаривает, а потом возьмет и разрежет на маленькие кусочки в целях научного интереса. Но заметив смех в его глазах, я не смогла побороть свою глупую гордость и, вскинув подбородок, походкой робота направилась к драконам. Я остановилась за два шага от них.

— Что вы хотите?

— Я хочу взглянуть на вашу спину. Хочу понять, как наша музыка проникла в вас, исса, и «разбудила» такое великолепие, — он говорил с полной серьезностью. Ему что, правда нравятся мои крылья?

— Х-хорошо, — я уже хотела повернуться спиной, но вспомнила недавний разговор о рисунках драконов и решила заранее предупредить. Хоть и не «битва», но на всякий случай. — Только у меня там татуировка и я…

— Татуировка? Что это?

— Ээ… татуировка — это нательный рисунок, он не смывается и остается на всю жизнь, — по крайней мере, моя уж точно. — У меня есть такой на спине, и он немного необычный.

— Чем же?

— Сейчас увидите. — Я отошла от драконов на пару шагов назад, чтобы ненароком не задеть их каким-нибудь крылом, и повернулась спиной. Было слышно, как они неспешно подходят ко мне.

Возле левого крыла я почувствовала теплую ладонь, потом послышался звук разрываемой ткани. Похоже, рубашку дорвали. Скрестив руки, я тем самым удерживала оставшуюся материю на плечах и груди. За спиной послышался свистящий вздох. Лучше пока не оборачиваться, пусть думают, что так и должно быть.

Еще раз проведя рукой возле левого крыла, Исхориар, а это был именно он, стал ощупывать само крыло.

— Вы только правое… — договорить не успела. Справа послышался удивленный вскрик. Повернув голову, я увидела синего дракона, он с удивление рассматривал свои пальцы, которые покрылись инеем.

Видя его ошарашенный взгляд, я не удержалась и рассмеялась. Видно, от нервного перенапряжения у меня случилась истерика. Слезы катились по щекам и капали на «воздушное» крыло — замерзали, падая на пол прозрачными хрусталиками. Наконец успокоившись, я снова отвернулась, предоставив им лицезреть мою спину. Исхориар продолжил разглядывать левое крыло, если бы было возможно, он, наверно, его бы и на зуб попробовал и даже лизнул.

Синий дракон теперь стоял прямо за моей спиной. Он провел обмороженными пальцами там, где была татуировка, и они вмиг стали теплыми. Или это мне стало так жарко, что я уже холода не чувствую?

— Я не могу прочесть, что здесь написано.

— А ты знаешь значение этих символов? — Неужели нашелся хоть кто-то, кто может расшифровать мне эти значки.

— Да. — Слава Богу. — Но ее нужно переводить с начала, иначе это просто набор символов и не более.

— Я вам напишу, но позже.

— А почему не сейчас? — Ну, не стану же я при нем штаны спускать, блин, опять краснею.

— Я сейчас не могу.

— Отчего же? — Он, по-моему, просто издевается надо мной.

— Она слишком низко. — Все, теперь я наверняка похожа на спелый помидор.

— Хорошо. — Наверняка он сейчас улыбается. — Тогда я жду до завтра. Надеюсь, вам хватит времени переписать мне символы. — В ответ я смогла только кивнуть.

Дальше мы не разговаривали. Он увлекся татуировкой, а Исхориар так и не отстал от крыла. Минут через пятнадцать они наконец-то отошли от моей спины. Я повернулась к ним и спросила:

— Ну, как?

— Я был не прав. — Мы с Исхориаром уставились на синего дракона и ждали продолжения, затаив дыхание. — Ты все-таки варг. По крайней мере, твоя татуировка точно является варгом.

— А кто такие эти варги?

— Варги это мертвые драконы, души которых притянули обратно. Они могут ожить, но подчиняются хозяину и не имеют никаких мыслей и чувств, — он говорил об этом так спокойно, будто лекцию читал.

— Я - не мертвый дракон. Слышишь!

— Чем ты это можешь доказать?

Похоже, придется поведать им свою историю. Хотя я все равно собиралась рассказать обо всем Исхориару, чтобы получить ответы, в которых так нуждаюсь.

— В своем мире я умерла, разбилась на мотоцикле, если точнее. Почти в это же время в храме Феникса Наир тэр иин Схавариай проводил ритуал «куклы» над Микрайей тэр он Аусцель — она тоже умерла. Корхимиар предполагает, что феникс пытался вернуть душу Микрайи, но мое желание жить оказалось очень сильным, и он ошибся. Теперь это тело мое. Глаза даже поменяли цвет на прежний.

— А дракон на спине? Он тоже от прошлой жизни остался?

— За дракона и мой шикарный черный цвет волос я должна поблагодарить одну очень красивую женщину. Это ее работа. Не знаю, зачем она это делает, но сны с ее участием получаются незабываемые. — Я никогда не думала, что во мне может быть столько сарказма.

— Она приходит во снах? — О, похоже, даже нашего съхемни проняло.

— Да, правда, с тех пор как татуировку закончила, больше не появлялась, — я грозно посмотрела на синего дракона. — И не смей называть Эрхора варгом. Он хоть и призванный, но находится в живом теле.

— Ты дала имя татуировке? — Исхориар выглядел так, будто кто-то его сзади по голове огрел.

— Да, дала, а что такого? Имя, между прочим, ему понравилось. И хватит мне зубы заговаривать. Лучше ответьте: возможно ли, чтобы ситуация с фениксом имела место в жизни?

— Думаю, да, — синий ответил не колеблясь.

— Я тоже так думаю. Храм Феникса строился в честь бессмертной души дракона. И если кто и мог выдрать твою душу из чертогов Альерхум, то только феникс.

— Корхимиар тоже так говорит, что ж, одним вопросом стало меньше. — Ну, хоть с этим разобралась наконец.

— Если у тебя есть еще вопросы, то ты сможешь задать мне их потом. Сейчас я больше не могу задерживаться. Можешь считать себя гостем Сайлуун.

Сказав это, Исхориар направился к двери. Синий дракон тоже собрался уходить. И все? А как же я?

— Постойте! — Они остановились возле двери. — А как же мои крылья? Что мне с ними теперь делать?

Синеволосый дракон посмотрел на меня и, не поворачивая головы в сторону съхемни, произнес: — Иди. Я знаю, что нужно сделать. Ни лекарь, ни фаарха мне не понадобятся.

— Хорошо, но она должна присутствовать на ужине. — Это они о чем вообще? — Больше никто не знает, что здесь произошло, и узнать не должен. — А это уже мне. Я кивнула. Все правильно, чем меньше народу знает о моих дополнительных конечностях, тем целее я буду.

Исхориар вышел и закрыл за собой дверь. Мы остались с синеволосым наедине.

— Могу я узнать ваше имя. — До меня только сейчас дошло, что я не знаю, как его зовут. Стыдно-то как.

— Шаолэр Тафироу. Я маг воздуха и закрытый маг воды.

Так вот почему в его глазах можно утонуть, причем вполне реально. Закрытыми называются те маги, у которых есть дар к нескольким стихиям. Одна из них не может выйти за границы тела и остается навсегда запертой внутри мага. И если он не смог вовремя подчинить эту силу себе, то она свела бы его с ума. Как полноценный маг воздуха, Шаолэр может улавливать или же внушать незащищенным магам, и не только, мысли. Поэтому если я и дальше буду сравнивать его глаза с каким-либо водоемом (смотря в этот момент ему в глаза) и при этом думать, что тону в них, то мое подсознание воспримет это как реальность. В итоге я виртуально «утону» или же, говоря проще, умру. Короче, сплошная невезуха.

— Как ты хочешь избавить меня от крыльев?

— Не избавить, а вернуть их в прежнее состояние. Но если честно, то я не знаю, подействует ли это на правое крыло. — Шаолэр выглядел озадаченным.

— Не переживай. Как только пропадет левое крыло, правое снова вернется сюда, — я указала на грудь. — После моего воскрешения в этом теле в области груди появился холод. Он не отпускал меня ни на минуту. Но сегодня с появлением левого крыла холод преобразовался в правое крыло.

— Ах, вот оно что. Интересно, — он внимательно осмотрел одно крыло потом второе, — кто мог сделать тебе такой подарок?

— Женщина из сна.

— Но кто эта женщина? — А что я могу на это ответить?

— Когда узнаешь, дай мне знать. У меня к ней мно-ооо-го вопросов.

— Что ж, давай начинать, — Шаолэр подошел ко мне. — Предупреждаю сразу — будет очень больно, но тебя никто не должен услышать. Поняла?

— Да. А что ты будешь делать?

— Варги боятся воды, поэтому единственный способ остановить их — погрузить под воду.

— Но меня нельзя опускать в воду. Правое крыло ее заморозит, и я буду ледяной скульптурой.

— Знаю. Поэтому я заставлю тебя подумать, что ты находишься под водой.

— Я же умру.

— Только в том случае, если не зацепиться сильной эмоцией в реальном мире, — видя мой непонимающий испуганный взгляд, он пояснил. — Сильные чувства вернут тебя в реальность.

— А разве боль не подойдет? По-моему, это очень сильная эмоция. Особенно в этой ситуации.

— Нет. Ты заранее готова к боли, и сознание просто воспримет ее, как само собой разумеющееся.

— Ничего себе «само собой разумеющееся»!

— Успокойся. Просто расслабься и доверься мне. Я знаю, что поможет тебе остаться в этом мире. — Шаолэр выглядел очень уверенным, и я рискнула. Ну, не ходить же с крыльями.

— Хорошо. — Я постаралась расслабиться, но когда Шаолэр положил мне свои прохладные руки на плечи, то непроизвольно снова напряглась. — Зачем?

— Чтобы ты не вырвалась. — Представив, чем для меня обернется, если отвернусь раньше времени, я кивнула. — Тогда смотри мне в глаза.

Как только я подчинилась, то сразу пришло ощущение, будто бы с разбега нырнула в прорубь. Мое тело стало корчиться от боли, но сквозь ледяную толщу воды я практически не ощущала ее. Мое сознание стало заволакивать темнотой, но я знала, что Шаолэр держит меня. Последняя волна боли была настолько сильной, что я почувствовала ее даже здесь. Вслед за болью сознание стало стремительно гаснуть.

Перед последней чертой меня охватил жар. Внутри стал разгораться пожар.

Как только в голове немного прояснилось, а «сознание» вновь вернулось в мое измученное тело, я поняла, что это был за «жар». Его роль исполняли губы Шаолэра. Так вот что помогло остаться в этом мире — его поцелуй. Как только я открыла глаза, он прекратил целовать меня и отодвинулся, но рук с плеч не убрал, иначе я бы уже валялась на полу. Не говоря ни слова, он подвел меня к кровати и усадил на нее.

Крыльев больше не было, а в груди снова появился столь привычный для меня холод. Перед глазами все плыло, и Шаолэра я никак не могла разглядеть. Когда он наклонился ко мне и стал говорить, то его губы слегка касались моего уха.

— Ты верила мне до конца, ни разу не усомнилась. И лишь за это я тебя вытащил. Если бы ты стала сомневаться во мне, то я бы стал раздумывать над твоим спасением и, возможно, не успел бы тебя спасти, — его голос звучал мягко, но от этого было еще хуже.

— Врешь, — слово далось мне с трудом, голос был хриплым. Я чувствовала, как его губы касаются моей щеки, и мне не хотелось его останавливать, но гордость как всегда взяла свое. — Спасибо, что помог мне, но, — я оттолкнула его, — не нужно мне врать.

— Умница, — в его голосе слышался смех. — Ты все правильно поняла. А теперь отдыхай. Тебя Исхориар ждет к ужину.

Когда дверь за ним закрылась, я откинулась на кровать и стала размышлять. Шаолэр точно знает, что я думаю, когда смотрю ему в глаза. Для него я открытая книга, но и я знаю, когда он пытается меня обмануть. От него начинает исходить холод, едва ощутимый, но в его объятиях такой заметный. Вот только одно неясно — зачем он мне врал? Чего хотел этим добиться?

Я размышляла над этим до тех пор, пока не уснула. Вот тебе и первый день у дружелюбных драконов.