"Валерий Юрьевич Примост. Мы - лоси (Повесть) " - читать интересную книгу автора

поплакаться. По крайней мере именно так я понял эту неуверенность движений,
эти липнущие тяжелые глаза и такое, знаете, бабское придыхание в начале
каждой фразы.
- Ну че делать, Андрюха, я не знаю... - он замотал головой, махнул
рукой. - Их же много, понимаешь? Из дедов только вон тот, с чубом, Артемьев
Кирилл, да еще двое - не чурки. Азиаты ломят - труба. Да ты сам погляди.
Ротный - казах. Взводный - татарин. Старшина - таджик. Замок - ...
- Хорош, военный, - оборвал я его. Ненавижу такие базары. Если по
крутизне не выгребаешь, то лучше молчи. А отмазки искать - самое последнее
дело. Но жалко парня. - Хватит. Ты мне песни здесь не пой, кто у вас ротный,
а кто замок. Не знаешь, как это делается? Нет? - Он по-больному, как силой
трахнутая телка, смотрел на меня. - Добро. Я тебе сейчас покажу.
Я подорвался к входу в казарму, словил за грудки первого попавшегося
чурбана в глаженной хэбэшке и с ходу сложил его вдвое ударом под дых. Чурбан
только пискнул и захлопал глоталкой, как рыба на пляже. Вторым ударом я
уронил его на газон.
- Понял, да? - обернулся я к Коту. - Все понял?
- Не надо, Андрюха, - попросил он, и в голосе его не было пробы. - Это,
может, пройдет один-два раза, но потом все равно забьют.
- Да ты че?! Забьют? - загоготал я, поднимая хрипящего и матерящегося
чурбана и пиная его в сторону входа. - А что, в расположении табуретов нету?
Или чурбанские бестолковки уже перестали проламываться?
- Все не проломишь, - сказал он слабо. - Вот сейчас выскочит кагал
азиатов...
- Завалим, сколько сможем, не сомневайся, - заявил я, оглядываясь в
поисках чего-нибудь тяжелого.
- Ну-ну, - покачал он головой.
Ничего тяжелого я найти не успел: из казармы вывалил "мой" чурбан в
сопровождении еще двух. Что за странные люди, никогда не мог их понять.
Получил по морде - так сиди и не рыпайся, если не можешь свои проблемы сам
решить, как и следует мужику. Так нет же, эти сразу бегут за подпиской.
Можно подумать, что три урода справятся там, где не выгреб один. Фигня. Три
кучи говна отличаются от одной только количеством, а никак не качеством.
Так оно и вышло. Я всегда стараюсь действовать с наибольшим поражением
противника, чтобы причинять ему боли и неприятностей по максимуму. Первого
из нападавших я встретил коротким правым снизу в нос. Очень болезненный
удар. После того как ваш нос ломают ударом сбоку или прямым, можно,
напрягшись, продолжать бой дальше. Но если вы получаете апперкот в нос, тут
уж начинается вынос тела. Чурбан жалобно так вскрикнул и выбыл из игры.
Второй кинулся к Коту, но тот, молодчина, смазал ему по харе, потом снова,
затем проверил с ноги. Вот, теперь за него я был спокоен и занялся третьим.
Тот, выглядевший достаточно крепким, на деле оказался жидковат, и мне
понадобилось три-четыре удара, чтобы отправить его в затяжной нокаут.
- Не выпускай его! - рявкнул я Коту, набегая, и ударами в ухо и челюсть
положил третьего.
- Знаешь, Андрюха, ты как бэндог, - сказал Кот задумчиво, оглядывая
стонущих на земле чурбанов, - есть такая американская бойцовая собака, очень
сильная и храбрая, резкая, молниеносная в бою.
- Я - как два бэндога. А когда приколюсь, то даже как три.
- Может быть, - махнул он рукой. - Но, знаешь, эта собака бои больше