"Мария Павловна Прилежаева. Юность Маши Строговой: Повесть) " - читать интересную книгу автора

эвакуироваться. - Я не еду. Посылайте, куда надо.
Володя Петровых поставил локти на стол и, мигая слезящимися глазами,
произнес, не впервые должно быть, короткую, решительную речь.
- Строгова! Не буянь! Кого нужно было послать, послали. Понятно?
Кто-нибудь должен учиться. А как же? Постановление правительства. Ну
ладно, слушай, не спорь. Где билет? Куда едешь?
Кто-то взял Машу за локоть. Она оглянулась: Митя!
- Не спорь, Маша. Надо будет - пошлют.
Он изменился за эти три месяца. Острижен наголо. Лицо почернело от
худобы и загара, черты стали жестче, и какой-то неистовый свет в упрямых
глазах.
- Я звонил к вам домой, - говорил он, крепко держа руку Маши. -
Ответили, что ты здесь. Такая удача! Я через час уезжаю.
Завыла сирена. Все пошли в бомбоубежище.
- Какая ты, Маша... - улыбался Митя, приглядываясь к ней.
Она поняла недосказанное.
И все время в бомбоубежище, когда они произносили обидно обыкновенные
слова, она понимала все, что он должен был и хотел, но так и не решился
сказать.
Где-то упала бомба. Казалось, раскололась земля. Стены качнулись.
Лампочка мигнула и погасла. Несколько минут было темно.
- Боишься? - спросил Митя.
- Нет.
Подошел профессор Валентин Антонович. Он держал в руке шляпу и, по
обыкновению, был опрятно и изящно одет, как будто собрался на лекцию,
только землистый цвет кожи и измученный взгляд говорили о бессонных ночах.
- Я вижу своих учеников в военных шинелях! Расстаемся, друзья.
Валентин Антонович взял обеими руками их руки, неспокойно вглядываясь
в лица.
- Друзья! Что происходит с миром? Непостижимо! Немыслимо! Они
надвигаются на нас, как Батыевы полчища. Над Москвой фашистские самолеты!
Что станет с миром? Что делать? Один выход: все от мала до велика за
ружье. А я не умею стрелять, и немолод, и я... растерялся.
Митя расстегнул полевую сумку, вынул томик <Севастопольских
рассказов>, протянул Валентину Антоновичу.
Валентин Антонович полистал Митину книжечку:
- В этом году я предполагал семинар.
- Я беру <Севастопольские рассказы> с собой, - сказал Митя.
- Берите! Непременно берите! - в каком-то возбуждении, почти со
слезами в голосе, заговорил Валентин Антонович. - Вы с собой уносите
многое - идеи, мысли, чувства. Наши враги не представляют даже, как мы
вооружены! Нас нельзя победить. Нет! Нет! Нет!
Снова упала бомба. Близко. Долго слышался гул.
Валентин Антонович вернул Мите книгу, нахлобучил шляпу на лоб:
- Прощайте, Агапов.
Он пошел прочь, но вернулся.
- Нас победить нельзя. До свидания, Агапов. Возвращайтесь. Вы
вернетесь, Агапов. Вы мой ученик, я вас жду. Вы вернетесь. До свидания,
Агапов!..
- Бедный Валентин Антонович, - вздохнула Маша, когда профессор ушел.