"Олег Приходько. Вне закона" - читать интересную книгу автора

от дел.
Валентин Иванович ничего не повторял дважды и никогда не менял решений.
Для одних его слова были руководством к действию, для других означали
приговор. За глаза его звали Язоном. Счета в банках Авиньона и Сарагосы еще
не могли обеспечить ему безбедную старость, и он понимал, что там пополнить
их удастся едва ли. Так что идти на попятную было рановато - слишком долог и
тернист оказался путь к нынешнему положению.
К тому же - Светлана, залог безоблачной старости. В жизни Пименова ей
отводилось все больше места.
С часу ночи, когда его потревожили звонком, Пименов не сомкнул век.
Впрочем, состояние волчьей напряженности уже давно не позволяло испытывать
полноценного удовольствия от сна.
Он допил коньяк, погасил "Гавану" в тяжелой пепельницe-черепе. Глазницы
черепа при этом зловеще сверкнули - загорелась лампочка, подарок из МТУ
30/25-а. Сзади за Пименовым стояли два мордоворота в мешковатых костюмах -
проверенные, без комплексов, люди.
Ровно в восемь прибыли посланцы из Питера.
- Вчера на таможне в Бресте была задержана крупная партия нашего
груза, - без обиняков начал Пименов. - Махров из Киева получил повестку в
прокуратуру. Наложен арест на склады во Франкфурте.
Гольдин опустился на стул.
- Помоги ему встать, - обратился Пименов к телохранителю. - Ему,
кажется, стоять тяжело.
Гольдин вскочил, не дожидаясь помощи.
- Подозреваете кого-то из нас? - не глядя на патрона, спросил
Севостьянов.
- Пока не найдется виновный в утечке, никаких действий. И никаких
поступлений на ваши счета! Или уберем иуду, или я уберу всех вас. Вы меня
знаете, - Пименов направился к выходу, предоставив им самим разбираться в
происшедшем.
И только после того, как за его телохранителями закрылась дверь,
собравшиеся позволили себе сесть. Тягостная тишина повисла надолго.
- Семь лет, - вздохнул Гольдин. - В Бресте перед прибытием груза
заменили наряд... Если Язон не отмажется, дело можно считать проигранным.
- Поменять партнеров и каналы транспортировки все равно придется. -
Севостьянов начал издалека. - Сейчас и это невозможно: засыпались
окончательно, по управлению пройдет директива, продукцию станут шерстить на
всех таможнях.
- Мне кажется, вопрос поставлен иначе, - осторожно вставил Адамов,
отвечавший за балтийский "куст".
- На всех нас такие дела, что закладывать товар - себе же "вышку"
подписывать. Невыгодно никому.
- Акционеры, - выдохнул Адамов первое обвинение, - сверху решили
прикрыть, жареным запахло. По-крупному играют, а крайние мы.
- Их счета от нас далеко, там рука руку моет, - направлял разговор
Севостьянов. - Предложено столкнуться лбами. Перегрыземся - и только.
Все воззрились на Севостьянова.
- Мне не нравится эта баба, - понизил голос Севостьянов. - От смерти
синдиката Язону проку мало. Ушел бы втихую. Официально-то, без протоколов!..
Но Язон сам не в себе. Провал тянет миллионов на пять как минимум.