"Кристофер Прист. Разрядка" - читать интересную книгу автора

тесно забит человеческими телами, заполнен нескончаемыми биениями и
пульсациями синтезированного рока. В глазах мелькали цветные лазеры и
прожекторы, мощно светящие с кронштейнов близких к потолку. Никто не
танцевал. В отдельных местах вдоль стен на блестящих металлических
платформах над головами толпы стояли молодые женщины, их нагие, жирно
блестящие тела резко выделялись в слепящем белом свете прожекторов. Каждая
держала возле губ микрофон и что-то невоодушевляюще говорила, указывая на
отдельных мужчин на полу танцульки.
Пока я проталкивался в середину зала, они заметили меня. Поначалу, по
своей неопытности, я подумал, что они машут мне, или как-то приветствуют. Я
устал и был сбит с толку после долгой прогулки по городу и поднял руку, вяло
ответив. У молодой женщины на ближайшей ко мне платформе было пышное тело:
она стояла, широко расставив ноги, и ее лоно выдавалось вперед, подчеркивая
ее наготу в проникающем насквозь свете. Когда я помахал, она вдруг
шевельнулась, перегнулась через металлический поручень своей платформы так,
что ее громадные груди искушающе свесились к мужчинам внизу. Прожектор вдруг
сменил позицию - новый луч вспыхнул снизу и позади нее, кричаще осветив ее
громадные ягодицы и отбросив ее тень на потолок. Она все настойчивее
говорила в свое микрофон, тыча рукой в моем направлении.
Встревоженный таким особым вниманием, я глубже двинулся в месиво
мужских тел в военной форме, надеясь затеряться в толпе. Однако, в течении
немногих секунд несколько женщин подобрались ко мне с разных сторон,
дотянулись сквозь плотную давку тел и взяли меня за руки. Но каждой был
радионабор на голове, с маленьким микрофончиком возле губ. Вскоре я был ими
окружен. Они неудержимо повлекли меня в сторону.
Пока они продолжали сжиматься вокруг меня, одна из них щелкнула
пальцами перед моим лицом, потом вопрошающе потерла большой палец об
остальные.
Я покачал головой, смущенный и испуганный.
"Деньги!", громко сказала женщина.
"Сколько?"
Я надеялся, что деньги позволят мне избавиться от них.
"Твои увольнительные." Она снова потерла пальцами.
Я нашел тонкую трубочку военных банкнот, которые сержант в черной
фуражке дал мне перед спуском на берег. Как только я вытащил их из кармана,
она их выхватила. Быстрым движением она передала деньги одной из женщин,
которые, как я вдруг увидел, сидели за длинным столом в затененном уголке у
края танцплощадки. Каждая заносила суммы, взятые у солдат в нечто вроде
гроссбуха, а потом прятала банкноты.
Все произошло так быстро, что я едва понял, что они хотят. Но теперь,
из-за намекающе тесных прижимающихся женских тел, у меня не осталось никаких
сомнений в том, что они мне предлагают, и даже требуют. Ни одна не была
молодой, ни одна не привлекала меня. Мои мысли последние несколько часов
были о сиренах Акиццоне. Столкновение с этими агрессивными и неприятными
бабами оказалось для меня шоком.
"Ты это хочешь?", спросила одна из них, расстегивая перед платья и
обнажая на мгновение маленькую, но оплывшую грудь.
"А это ты тоже хочешь?" Женщина, что выхватила из моей руки деньги,
схватилась за край юбки и подняла ее, показывая мне, что под нею. В резких
тенях от слишком яркого освещения я ничего не увидел.