"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

[Image018]


...Кое-как Никитин кончил писать. Буквы лежали неровно, перо в
нескольких местах прорвало бумагу. Он подул на чернила, чтоб просохли.
Княтинцы благоговейно смотрели на его губы.
- Ну, слушайте, прочту.
Никитин, держа лист обеими руками, начал:
- "Се мы, сироты княтинские, бьем тебе челом, великий княже, на игумена
монастыря Бориса и Глеба, на Перфилия. А тот игумен давно на наши земли и
луга глядел и замыслил привести их к своим..."
Кончив читать, он поднял голову:
- Так ли писано?
- Так! Так!
- Все правда!
Никитин передал грамоту Федору. Лисица, отерев руки, бережно принял
лист, так и впился глазами в черные строки. Из кучки княтинцев высунулась
молодая баба, держа в напряженно вытянутой руке узелок.
- Прими, кормилец. Яички тут, уцелели...
Никитин попятился.
- Да что ты? Нехристь я, что ли, брать с вас?
Баба все держала узелок. Копылов подошел сбоку, властно, но ласково
согнул ее руку, подтолкнул бабу назад.
- Не гневи бога, молодица... Ну, прощайте, мужики. Дай вам бог удачи!
Пошли, Афанасий.
- Постой, - удержал его Никитин. - Слушай, Федор, Тверь ты знаешь?
- Нет.
- Ну, когда придете, спроси на посаде избу Никитина. Постоишь там, у
меня, пока дело решится.
Федор, с трудом сгибая саднящую спину, поклонился Никитину до земли.
Пожар уже кончился. Ветер вздымал черный прах, устилал им траву. Княтинцы
проводили купцов до ладьи. Сиротливая кучка людей, среди которых высилась
могучая фигура Федора, долго виделась уплывавшим...
- Начали дорожку! - сердито, ни на кого не глядя, ворочался на мешках
Микешин. - Так плыть будем - добра не жди. Наше дело торговать, а не
соваться всюду... Еще бед наживешь с заботами-то этими.
- Заткнись! - грубо оборвал его Копылов, - Слушать срамно!
- Не слушай! - окрысился Микешин. - Заступники! Апостолы! Попадете вот
под кнут, тогда как проповедовать будете?


[Image019]


- Ну, довольно! - прикрикнул Никитин. - Чего испугался-то? Какие кнуты
тебе видятся? Перекрестись! Мужики кругом правы!
Но Микешин еще долго ворчал и умолк только тогда, когда принялся
штопать дыру на кафтане. Дело это заняло его целиком.
- Дядя Афанасий! - тихо позвал Иван, пробравшись на корму к Никитину. -