"Владимир Сергеевич Прибытков. Тверской гость " - читать интересную книгу автора

облепившие ладью. Днище судна скрежетало, задевая за щелье* полотняные
рубахи мастеровых темнели от пота. Высоко задрав нос - резную голову
жар-птицы, - ладья медленно сползала к воде. Казалось, она упрямится,
недоверчиво оглядывая заволжские дали.
______________
* Щелье - каменистый, гладкий берег.

На холмике, на припеке, сидели и лениво смотрели, как спускают ладью,
двое тверских жителей: один постарше, в синем кафтане, другой помоложе, в
желтой широкой рубахе без опояски. Видимо, были они огородники, потому что
от нечего делать вели разговор о поздних огурцах, о порче капусты, о славной
репе у какого-то Фрола да о горохе... На берег привела огородников
спозаранок рыбалка, но сейчас клев уже кончался, и они отдыхали, грели кости
на солнышке. Разговор иссяк. Огородники помолчали.


[Image006]


- Ишь, Никитин старается! Ровно за свое! - едко произнес, мигая
толстыми веками, старший.
- Он который? - вытянул шею огородник помоложе.
- Эвон, слева тянет. Видал, покрикивает, ровно хозяин. Хе-хе! Ладья
кашинская, а он, дурак, из кожи вон лезет.
- Стало быть, выгода ему есть.
- Какая выгода! Кашинские товары, слышь, везет.
- Поди, хлеб наверх?
- Наверно. Сам-то прогорел, теперь за чужое взялся, хе-хе!
За спиной огородников зазвонили. Потекли густые, как мед, звуки
колоколов Спасского храма, лесными ручьями хлынул перезвон Микулинского
собора, залились, вторя им, все десять дюжин церквей - гордость тверичей.
Ладья, клюнув носом, шумно вошла в воду, покачнулась, выпрямилась и,
удерживаемая на тяжах, плавно повернулась грудью против течения. Только
теперь принялись осенять себя крестом и мастеровые. И непонятно было, звон
ли колоколов, рождение ли нового корабля заставляет их касаться твердыми,
черными от смолы пальцами загорелых лбов.
- С богом! Айда пробовать! - позвал товарищей Никитин.
Мастеровые полезли в ладью. Застучали разбираемые весла, заплескался
парус. Набирая ход, ладья легко пошла на стрежень.
- Ладное суденышко! - сказал огородник в желтой рубахе. - Слышь,
Козьма, а ведь Никитин и прибыток получить сможет.
Козьма разочарованно посмотрел вслед ладье. Спуск прошел скучно: никого
не сшибло, не придавило, никто не хлебнул воды.
- А наплевать мне на твоего Никитина, - равнодушно ответил он. - Хоть
бы утоп. Какое наше дело? Рыба вот засыпает. Поднимайся-ка, сват, пора. - И,
тяжело кряхтя, он встал на ноги.
...Ладья, кренясь, шла под парусом вверх. Набегавшая волна, разбиваясь
о нос, кидала в лицо холодные брызги. Ветер путал волосы, обдувал потное
тело.