"Р.Прессли. Прерванный сеанс. Перевод с англ. А.Когана" - читать интересную книгу авторашуточки не оставляют сомнения - это ваш друг, и мой друг, и друг каждой
семьи, тот, кто никогда не разочарует вас и др. и пр., словом, не кто иной, как Дэнни Динглфут. Но его шуточки и гнусавое похахатывание - единственное, что я узнаю. Он удивительно плохо выглядит сегодня. И сколько не верти ручку фокусировки, дело не меняется. "Кто-то жег этот телевизор с обоих концов", - многозначительно говорю я. И получаю снисходительный ответ: "Меня удивит, если ты будешь выглядеть так же хорошо через двадцать лет". Вот тут-то я и вспомнил о нашем споре недельной давности... Аннабел злорадствует: "Это тысячная передача. Он уже побил все рекорды популярности". Я мог бы ответить, что репертуар Дэнни за это время не стал новее, но молчу, потому что это 1) значило бы признать нечто невозможное существующим и 2) заставило бы мою драгоценную уклониться в сторону от темы. Остаток вечера я провожу, пытаясь понять, что она сделала с телевизором. Это трудно, потому что она категорически запрещает что бы то ни было разъединять. И все мои нападки на ее сооружение она отражает, кротко замечая, мол, эта штука ведь работает - и как я это объясняю? Поскольку я имею привычку наклеивать этикетки на каждый свой прибор, понять ее выбор не трудно. Она выудила из моей мастерской блок синхронизатора - реликвию тех времен, когда я собирал наш первый телевизор, и соединила его с частотным модулятором, на шкале которого помечены "опережение" и "отставание". А третья, главная деталь - хотите верьте, хотите нет - часы-календарь, которые я сделал практически постоянными с помощью счетчика Гейгера и четверти грамма урана. Она явно считает меня дураком: "Хронос - время, не так ли? А может, ты цепляешь ярлыки, которые значат не то, что на них написано?" Я еле воздерживаюсь от напоминания о ее кухне, где вы должны открыть банку для риса, чтобы обнаружить сахар, а верный способ найти рис - заглянуть в сосуд, предназначенный для соли. И вместо этого показываю на частотный модулятор: "Это - штука для получения тока с различной частотой колебаний. Когда ток выходит вот из этих двух дырочек розетки, у него частота пятьдесят колебаний в секунду. Если я буду вертеть ручку "опережения" и "отставания", я могу снизить частоту до одного и поднять ее до пятидесяти тысяч колебаний в секунду. Но я мог бы вертеть ручку до второго пришествия, прежде чем ускорю или замедлю Время!" "Удивительное дело, - саркастически замечает она. - А у меня он работает. Когда я кручу ручку, твои старые глупые часы почему-то идут или вперед или назад. Но ты не должен верить на слово мне. Включай - и смотри сам. Увидишь, что на циферблате половина восьмого, вечер субботы..." "Естественно - сейчас именно половина восьмого, вечер субботы". "Одна тысяча девятьсот восемьдесят четвертого?" - спрашивает она (и ох, как мне хочется стереть с ее хорошенького лица эту ухмылочку). Но, в конце концов, я вынужден признать, что она права. Со своим кухонным эмпиризмом она состряпала аппарат, способный принимать телевизионные передачи из будущего. Когда я ложусь спать, уже занимается утро. Да, частотный модулятор действительно, по-видимому, регулирует опережение и отставание во времени, но один старый дефект мешает ему давать ток с частотой меньше двух тысяч |
|
|