"Альваро Прендес. Военный летчик (Воспоминания) " - читать интересную книгу автора

теперь на Гавану. Бои начнутся, когда стемнеет". Легкий туман появился над
остывшей землей. Со стороны кухни снова послышался звон тарелок, кастрюль и
сковородок. Приближалось время ужина.
Перед нашим строем находился все тот же дежурный в полевом снаряжении.
Начальник же так и не появился в течение всего дня 10 марта.
- Курсанты, - снова обратился к нам дежурный по училищу. - Только что я
получил третью телефонограмму, от генерал-майора Батисты. В ней он
благодарит вас за высокое чувство верности и патриотизма, проявленное при
выполнении своего долга. В сложившейся обстановке наше училище не может
стоять в стороне от нового курса, взятого страной под руководством
генерал-майора Батисты и направленного против злосчастного правительства
Прио, погрязшего в коррупции. Мы должны быть стойкими защитниками священных
интересов родины. А теперь можно отправляться ужинать... Капитан, прикажите
все оружие поставить на свое место.
Прошло несколько дней. Труба протяжно подавала сигнал "Отбой". Ее
последние звуки, постепенно затихая, доносились до моего слуха. Я размышлял,
стоя на посту у дороги, ведущей к училищу.
Первые впечатления после происшедших событий были приятными. Тем более
что мне впервые довелось получить увольнение в город. Специально отглаженная
военная форма со стоячим, наглухо застегнутым воротником, высокие блестящие
кавалерийские сапоги с никелированными шпорами, позвякивавшими при ходьбе,
гербы на погонах, свидетельствовавшие о том, что я курсант и что рядовые
солдаты должны первыми приветствовать меня так же, как и офицеров... Но чего
мне все это стоило?
Люди поглядывали на меня, а я старался вести себя достойно. Ведь
настоящими военными могут быть только люди с сильным характером! Подобное
чувство испытывал я, когда впервые надел полевую форму, шлем, взял винтовку
со штыком. Все, чему я научился на занятиях, теперь воплощалось на практике.
Да, это уже было не романтическое воображение курсанта, а сама
действительность, которая заключалась в том, что нужно уметь стрелять, вести
бой, то есть показать, чему ты научился за долгие месяцы учебы. Нас четыре
года готовили для того, чтобы мы могли вести бой, воспитывали у нас
"твердость характера". Для этого мы учились стрелковому делу, занимались
инженерной подготовкой, изучали вооружение и боеприпасы. Бой должен
показать, на что мы способны, более того, он даст возможность преподнести
хороший урок всем гражданским, которые завидовали нам и боялись гангстеров.
Пусть люди поймут и запомнят навсегда, что такое армия! Цель была ясна, и
можно было продемонстрировать, что один курсант стоит десяти гражданских.
Это приносило мне большое удовлетворение. Мы - люди, жертвовавшие многим,
постоянно, как голодные собаки, унижаемые и оскорбляемые, - выдержали все
это и теперь могли получить то, чего действительно заслужили: с нами должны
считаться, уважать пас, восхищаться нами. Кроме того, мы были патриотами,
спасителями родины. Всего лишь за сутки силами одной роты мы могли огнем и
мечом покончить с бандитами и грабителями и с улыбкой на губах спокойно
прогуливаться потом среди трупов и крови. Мы была тверды, ибо на войне нет
места сентиментальности. Приказы не обсуждаются, а выполняются! Но мы можем
быть щедрыми и воспитанными, а также мужественными и благородными. Подобные
мысли не давали мне покоя.
Однако после того как во главе государства стал Батиста, прошло уже
достаточно времени, а никаких боев и выходов на полевые занятия не было; мы