"Лев Правдин. Мы строим дом" - читать интересную книгу автора

Это новое для него чувство непонятной виноватости угнетало, как и
безделие, в котором он оказался. Окончив школу, он, по мнению матери, должен
был поступить в институт, но он знал, что экзамен выдержит с такой оценкой,
с какой в институт его не примут, и мать это знала, но все надеялась на
какие-то свои связи.
Он наотрез отказался воспользоваться этими связями, выдержал бурную
сцену, и тогда мать решила, что Игорь рожден для театра, и начала завязывать
знакомства в театральных кругах. А пока он бездельничал, и это очень
угнетало его.
У всех были свои дела и связанные с ними интересы - у него ничего не
было, и ему казалось, что он очень одинок и что все кругом выжидательно
следят за ним и догадываются о его новом чувстве.
0м сделался мрачным и раздражительным. У него появилось желание
уединиться, спрятаться от окружающих.
Взяв книгу, он забирался в свою сиреневую беседку. Хорошо в жаркий день
сидеть здесь на влажной земле. Густая листва, казавшаяся черной и тяжелой,
дышала прохладой.
Он сделал в беседке маленькую скамеечку и, убирая щепу и стружки,
заодно подмел всю небольшую площадку.


6

Василий Васильевич Гурьев вышел перед сном посидеть на скамеечке у
ворот, подышать свежим воздухом.
Звуки музыки, чистые, как капли воды на солнце, взлетают и, рассыпаясь
по трепетным листьям тополей, с веселым звоном падают на землю. Звуки
напоминают Гурьеву стремительный летний дождь, после которого все горит,
сверкает на солнце и хочется вдыхать широко, всей грудью, горьковатый
терпкий запах омытой зелени.
Это была тихая, чистая улица, освещенная только номерными фонариками и
окнами домов. Молодые деревца, обнесенные индивидуальными палисадничками,
белеют вдоль тротуаров своими подмазанными известкой тонкими стволами.
Издалека доносится надсадное жужжание трамвая. Вон он подошел к остановке,
постоял, звякнул и снова загудел, как большой жук в полете.
Играет инженерова жена, а слушать неприятно - ведь по всем законам
человеческим надлежит играть ей в гурьевском доме. А они вот как все
повернули.
Гурьев вздыхает и достает папиросу. Спичка долго горит в его пальцах,
освещая крутые рыжие усы и лицо, которое тоже кажется рыжим, иссеченным
глубокими черными морщинами.
Он со вкусом курит, радостные звуки родят мысли легкие и отчего-то
тревожные, словно попал он в открытом поле под сверкающий дождь. Дождь лупит
по разгоряченному телу со всей силой, и некуда укрыться от его веселого
свирепого разгула.
Не понимая причин тревоги, Гурьев начинает вспоминать прошедшие дни, но
ничего особенного не приходит на память. Все было обычно. Работал он
мастером на станкостроительном, где отработали положенные жизнью сроки все
Гурьевы - и отец и дед, - где сейчас вместе с ним работает средний сын
Андрей, куда придет, отслужив в армии, младший Ленька. Андрей - твердый