"Лев Правдин. Океан Бурь. Книга вторая" - читать интересную книгу автора - Спи, - сказала тетка Марфа, - может быть, приснится тебе твоя
обезьянка, помашет тебе хвостом. Хорошая это мечта тебя поманила. Веселая. Ты спи, а я потихоньку говорить буду. У меня такая привычка поговорить с добрым человеком: хоть с тобой, хоть со Снежком, хоть сама с собой. Меня тоже, как и тебя, из дома выманили. Увидала я - девчонка - Любовь Орлову в кино и больше ничего уж не замечала. Как ослепла для всей остальной жизни. Одна она передо мною: идет по белой лестнице и поет: Сердце в груди, бьется, как птица... Это тетка Марфа пропела так жалобно, что Васька рассмеялся и открыл глаза, но тут же снова задремал под басовитый рокот ее голоса: - Выманила меня из родительского дома Любовь Орлова. Все я бросила, приехала на кинофабрику. Вот она - я! Новая звезда взошла на синем небе. И снова разбудил Ваську тоненький голосок: Кудрявая, что ж ты не рада Веселому пенью гудка... - Эту песню я не допела. Я ее только начала, как смотрю: режиссер Иван Яковлевич посинел лицом да как рассмеется! Чуть со стула не упал. И тут же без всякого перехода в крик ударился: - Кто ее допустил? Уберите от меня это чудо природы! И снова его на смех повернуло. Когда уж он вволю и насмеялся и накричался, то говорит: - Никто, - говорю, - сама дошла. - А ты сама на себя в зеркало глядела когда-нибудь? - Ну и что? Сколько раз. Девка я все-таки. А я вроде тебя смелая была, отчаянная: мне слово - я два. Когда человек мечтой живет, он страха не признает. Все ему нипочем. - Ну, вот что, - говорит Иван Яковлевич, - насмотрелся я на тебя, наслушался, а теперь вот тебе мой совет: займись делом, которое тебе предназначено по твоим силам, по таланту, по разуму. Артисткой тебе не быть, уж это ты мне поверь. Да с такой, как ты, ни один актер и играть-то не отважится. Тебе под пару какого богатыря надо, а у нас их пока что не видать. - Нет, - говорю, - не уйду. Добьюсь своего. - Поговори еще, я тебя так налажу, что и дорогу к нам позабудешь... - Ах, вот какой у нас пошел разговор! Тетка Марфа рассмеялась так, что дрогнули стены легкого домика. - И знаешь, что я сделала? На что отважилась в отчаянии чувств? Я этого режиссера, этого Ивана Яковлевича, подхватила на руки, как малое дитя, и понесла его по коридору. Народ кругом, а я его, миленького, баюкаю. А он ничего, сидит и не ворохнется. Потом спрашивает: - Долго носить будешь? - Пока к месту не определите. - Ну, хватит. Будет тебе место во всю твою силу таланта. Опустила его на пол и замерла в ожидании. И он стоит на своих ногах и произносит следующее. |
|
|