"Лев Правдин. Океан Бурь. Книга вторая" - читать интересную книгу автора

- Спи, - сказала тетка Марфа, - может быть, приснится тебе твоя
обезьянка, помашет тебе хвостом. Хорошая это мечта тебя поманила. Веселая.
Ты спи, а я потихоньку говорить буду. У меня такая привычка поговорить с
добрым человеком: хоть с тобой, хоть со Снежком, хоть сама с собой. Меня
тоже, как и тебя, из дома выманили. Увидала я - девчонка - Любовь Орлову в
кино и больше ничего уж не замечала. Как ослепла для всей остальной жизни.
Одна она передо мною: идет по белой лестнице и поет:

Сердце в груди, бьется, как птица...

Это тетка Марфа пропела так жалобно, что Васька рассмеялся и открыл
глаза, но тут же снова задремал под басовитый рокот ее голоса:
- Выманила меня из родительского дома Любовь Орлова. Все я бросила,
приехала на кинофабрику. Вот она - я! Новая звезда взошла на синем небе.
И снова разбудил Ваську тоненький голосок:

Кудрявая, что ж ты не рада
Веселому пенью гудка...

- Эту песню я не допела. Я ее только начала, как смотрю: режиссер Иван
Яковлевич посинел лицом да как рассмеется! Чуть со стула не упал. И тут же
без всякого перехода в крик ударился:
- Кто ее допустил? Уберите от меня это чудо природы!
И снова его на смех повернуло. Когда уж он вволю и насмеялся и
накричался, то говорит:
- Кто это тебя надоумил в кино податься?
- Никто, - говорю, - сама дошла.
- А ты сама на себя в зеркало глядела когда-нибудь?
- Ну и что? Сколько раз. Девка я все-таки.
А я вроде тебя смелая была, отчаянная: мне слово - я два. Когда человек
мечтой живет, он страха не признает. Все ему нипочем.
- Ну, вот что, - говорит Иван Яковлевич, - насмотрелся я на тебя,
наслушался, а теперь вот тебе мой совет: займись делом, которое тебе
предназначено по твоим силам, по таланту, по разуму. Артисткой тебе не быть,
уж это ты мне поверь. Да с такой, как ты, ни один актер и играть-то не
отважится. Тебе под пару какого богатыря надо, а у нас их пока что не
видать.
- Нет, - говорю, - не уйду. Добьюсь своего.
- Поговори еще, я тебя так налажу, что и дорогу к нам позабудешь...
- Ах, вот какой у нас пошел разговор!
Тетка Марфа рассмеялась так, что дрогнули стены легкого домика.
- И знаешь, что я сделала? На что отважилась в отчаянии чувств? Я этого
режиссера, этого Ивана Яковлевича, подхватила на руки, как малое дитя, и
понесла его по коридору. Народ кругом, а я его, миленького, баюкаю. А он
ничего, сидит и не ворохнется. Потом спрашивает:
- Долго носить будешь?
- Пока к месту не определите.
- Ну, хватит. Будет тебе место во всю твою силу таланта.
Опустила его на пол и замерла в ожидании. И он стоит на своих ногах и
произносит следующее.