"Лев Правдин. Область личного счастья. Книга 1" - читать интересную книгу автора

промятой лесовозными санями. Заметив взгляд инженера, Иван Петрович
усмехнулся.
- Не согласен? А я тебе скажу: поживешь, сам так же думать начнешь.
Много с нас требуют, правильно требуют, и мы должны требовать со всей
строгостью.
- Требовать. Да... Обстановка сейчас строгая, - ответил Корнев, глядя в
широкую спину шагающего впереди Дудника. - А поговорить все же не мешает.
Наверное, найдутся разговоры посерьезнее валенок. Кстати, в сырых валенках и
солдат не воин. А здесь, в тылу, это вообще не проблема.
Они вошли в лес. Тропа виляла между стволами, обходя сугробы, где
погребены мелкие елочки. Ступишь на такой сугроб - и провалишься, как в
берлогу.
Шли молча. Трудно говорить, пробираясь друг за другом по узкой тропе.
Еще труднее начать разговор, после которого дружба может свернуть с верной
дороги. Есть в тайге такие тропинки, которые заводят в болото, в чащобу -
так и заблудиться недолго.
Но разговора не миновать.
Когда вышли на лежневку, заиграла холодная вечерняя заря. Они
остановились на минуту, закурили. Снова пошли. Корнев бросил недокуренную
папиросу:
- Вот что, Иван. Я тебе скажу прямо. Мое мнение, что работают люди у
нас плохо только оттого, что мы работаем плохо. В первую очередь к тебе это
относится. Ты тут начальник.
Иван Петрович хмыкнул в усы, помедлил секунду и сказал:
- Парторг меня в бюрократизме обвиняет. А ты вон куда мечешь!
Нет, это уж не дружеский разговор, когда он начинается с обиды.
- Я тебя в бюрократизме не обвиняю. Приказывать ты любишь...
- А ты что же, против приказа? - спросил Дудник, крупно шагая по
накатанной машинами дороге.
Виталий Осипович, глядя на его покрасневшую шею, подумал: "Знаю, что не
любишь ты поперечного слова. Ничего, терпи". И нарочно, чтобы заставить
Дудника умерить его гневный шаг, негромко заговорил:
- Знаю, что без приказа нельзя. Сам привык подчиняться приказу и
отдавать приказы. Приказ - это закон. А каждый закон должен стоять на
крепком экономическом основании, иначе грош ему цена.
Замедлив шаг. Дудник слушал не перебивая и только посапывал толстым
носом. Даже когда Виталий Осипович перестал говорить, он еще долго шел молча
и уже у самого поворота на тропинку, ведущую к дому, остановился и спросил:
- А как же мы всю войну план выполняли?
- Так я и говорю, приказ должен отдаваться с учетом обстановки. Ты,
Иван, пойми. Война идет к концу, наступают новые времена, складываются новые
условия.
- Война еще идет, - проворчал Дудник.
Виталий Осипович перебил:
- А ты вперед смотри. А то окажешься в отстающих. Ты руководить
поставлен, обязан все предвидеть, все новые условия предусмотреть. Уже
сейчас надо готовиться к послевоенной работе. Видишь, вот Мартыненко,
простой лесоруб, это понял и начал работать по-новому, а ты все на одном
месте топчешься.
- Ну, знаешь! - проворчал Дудник. - Ты хотя инженер, но строитель, а я