"Терри Прэтчетт. Стража! Стража!" - читать интересную книгу автора

главе, то ему необходимо это выполнять.
Это команда не была связана с последующим одиночеством,
и которая бы могла вызвать у него раздражение. Эта команда
быть-зажаренным-заживо только придавала ему забот.
Он был уверен, что они немедленно должны что-нибудь
предпринять с этим драконом, иначе Патриций будет весьма
несчастлив. А когда Патриций был несчастлив, то он был
весьма демократичен. Он находил замысловатые и болезненные
пути продления насколько возможно этого несчастья. Ответ-
ственность, подумал сержант, ужасная вещь. Поскольку под-
вергает ужасным мучениям. Насколько он мог понять, два
факта с ужасающей быстротой двигались навстречу друг дру-
гу.
И потому он испытал ужасное облегчение, когда маленькую
кушетку вынесли с Подворья. Она была очень старая и изряд-
но побитая. На двери виднелся побледневший герб. На обрат-
ной стороне двери была надпись, более свежая, гласившая:
Винни Если Ты Любишь Драконов.
В стороне от этого, морщась по мере спуска, шагал капи-
тан Бодряк. Следом за ним шла женщина, известная сержанту
как Чокнутая Сибил Рэмкин. И наконец, послушно прыгая в
конце процессии, появился маленький...
Сержант был слишком взвинчен, чтобы принять во внимание
истинные размеры.
- Я поражен! Они только ушли и уже его поймали!
Валет бросил взгляд из-за стола, стоявшего в углу, где
он никак не мог понять, что невозможно играть с помощью
ловкости рук и блефовать с противником, который постоянно
улыбается. Библиотекарь, отвлекая внимание, пользовался
преимуществом, помогая самому себе парой карт со дна коло-
ды.
- Не будьте глупцом. Это же просто болотный дракон. -
сказал Валет. - С ней все в порядке, с леди Сибил. Настоя-
щая леди.
Оба стражника повернулись и посмотрели на него. Это был
Валет, и вдобавок разговаривающий.
- Вы, двое, можете заткнуться. - сказал он. - Почему бы
мне и не знать леди, если я уже знаком с одной? Она дает
мне чашку чая, чашку тонкую как бумага, и серебряную ложку
впридачу. - сказал он, разговаривая в манере человека, ко-
торый заглянул через плато социальных различий. - А я вер-
нул ей назад чашку, так что можете прекратить на меня та-
ращиться!
- Именно этим ты занят по вечерам? - сказал Двоеточие.
- Не ваше дело.
- И ты на самом деле вернул ложечку? - сказал Морковка.
- Да, черт возьми, вернул! - горячо ответил Валет.
- Внимание, парни. - сказал Двоеточие, с облегчением
подымаясь.
Еще двое солдат вошли в комнату. Бодряк принял привыч-