"Ирина Поволоцкая. Утка по-пекински" - читать интересную книгу автора

быстрей волка, лисицы, собаки, мотался заяц по вонючему полу, и
жесткие усики дрожали от неисполнимого...

Разговаривал Ярополк с нестойким смешком, будто пятки ему
шекочут или жмут туфли. Вдруг он отпустил бороду. У него,
темно-русого, выросла рыжая борода. Пришлось сбрить, он ее
сбрил, а усы оставил, походил в усах, но и усы сбрил через
некоторое время. Потом он стал носить берет, синий, как пиджак.
От этого берета сердце ломит. Опять пришлось просить чеха из
соседней группы, демократа, как тогда говорили; деньги вперед ■
иначе не везли. Он заплатил из стипендии, хотя, кажется, уже
числился помощником коменданта и получал зарплату. Когда
начались занятия после практики, он пришел в синем берете и с
тех пор ходил в нем, сбивая беретку на лоб, до лохматых бровей,
из-под которых глядел неспокойными своими глазами.

А вот самая красивая девушка нашего курса, которую он, по
общему мнению, смел любить, называла его Полкаша.

■ Полкаша, фу! ■ говорила красавица Жанночка, беззлобно
отпихиваясь, когда он наскакивал на нее при всем честном
народе, и, уже заранее отступая и пряча лицо, схватывал
ручищами немыслимую талию.

■ Отстань, Полкаша! Стоять.

Ярополк послушно приставлял к ушам растопыренные ладони, сгибал
крепкие ноги в коленках ■ умильное преданное лицо глядело на
Жанну. Игра была в том, что глаза в глаза он слушался и
повиновался. Она требовала: оФас!п ■ и Ярополк налетал на
нашего старосту, к которому в свой черед благоволила Жанна. Но
стоило ей отвернуться, забыться, как он в ловком прыжке
бросался к своему тонкоталийному кумиру и чмокал плечико,
обтянутое черным трикотажем. Если Жанна не сразу, визжа,
отталкивала его, он блаженно и странно, не стесняясь припадал к
ее острому плечу. А ведь все знали, а он и подавно, что
староста и Жанна будут вместе. В этой жизни им было не дано
избавиться друг от друга, и, когда они шли по коридору,
удлиненная, но правильной формы голова с волнистым зачесом
возвышалась над кругленькой женской настолько, насколько надо:
предопределенность освещала их, гибельною чистотою веяло от
безмятежных черт, и сероглазость обоюдная соединяла. Но ничего
такого о них было и подумать нельзя. Институт знал, что Жанна ■
девушка. И тут они поехали в ГДР (ну кому же другому было ехать
среди специальной группы МК комсомола?), поехали и вернулись
такими же, только она в еще более короткой юбке и бескаблучных
башмаках вроде балеток, с бантиками на подъеме, а он ■ с
портфелем из свиной кожи. И его, нашего старосту, сразу же
избрали секретарем институтского комитета, так что портфель из
ГДР был кстати ■ не то что портфель завкафедрой Ники,