"Александр Сергеевич Потупа. Нечто невообразимое" - читать интересную книгу автора

Так я познакомился с товарищем Карпулиным.
Карпулин вошел в кабинет почти вслед за Кларой Михайловной и
смущенно-любопытствующе заулыбался - дескать, делайте свои дела, я не
помешаю, а, кстати, что за дела вы тут делаете?.. Топалов поспешил к нему,
расшаркался, усадил в кресло.
- Вот, - сказал он с неподдельной озабоченностью во взоре, - товарищ
Скородумов обвиняет нас в саботаже научно-технической революции. Мы тут
всем коллективом уговариваем его сельскому хозяйству помочь, а он
утверждает, что такая помощь подорвет нашу сегодняшнюю экономику и
опрокинет наши грандиозные планы...
- А вдруг подорвет? - внезапно перебил его Карпулин. - Подорвет и
опрокинет! Вы вот никогда не задумывались над такой возможностью?
- То есть как? - поразился Челсалтанов. - Нам же из райкома... Вы же в
курсе...
- Вот-вот, - ухмыльнулся Карпулин. - И указание по всей форме, и я в
курсе, а потом получается - подрывали и опрокидывали... Все всё понимали, а
налицо резкий спад, и самое время бить себя в грудь и каяться в смысле
очередных перегибов... Ладно, - ободряюще кивнул он совсем было опешившим
Топалову и Чолсалтанову, - не следует вам надолго отрываться от своих
ученых дел. А ты, товарищ Скородумов, принципиально против своей
кандидатуры, да? - обратился он ко мне.
- Против. И своей, и большинства других.
- А тебе трудно придется, - продолжал Ким Спиридонович. - Это,
понимаешь ли, как на фронте - рота идет на дзот, а один умник сидит в окопе
и понимает, что командир - дурень, что нет смысла класть полроты, чтобы
среди бела дня захватить эту паршивую высотку, ее в темноте почти без
потерь взяли бы... Знаешь, чем кончают такие умники?
- Трибуналом, - ответил я. - Такие умники кончают трибуналом, а рота -
геройским ополовиниванием состава на подступах к укреплениям. Потом в штабе
полка находится другой умник, который соображает, что вся операция с другим
дзотом будет завершена парой авиабомб или трехминутной артподготовкой. И он
кончает орденом.
- Ты смелый парень, - кивнул мне Карпулин. - Хорошо говоришь. Так
скажи нам, пожалуйста, кто виноват в том, что миллионы человеко-дней уходят
не туда?
Я готов был ответить - честно сказать все, что думаю по этому поводу,
но, слава Богу, не успел. В кабинет ворвался растрепанный профессор Клямин
и буквально втащил за собой Клару Михайловну, пытающуюся удержать его за
руку.
- Беда, - закричал он, - беда, Константин Иванович! Я вчера вечером по
ошибке накормил Скородумова таблетками инверсина... Я слышал, он какие-то
коники выкидывает... Но он до завтрашнего дня за себя не в ответе, у него
фильтры инверсированы. Он теперь думает правильно, а говорит черт знает
что!
Вот, собственно, и вся история с инверсином-80. Клямин вскоре ушел с
работы (официально - по состоянию здоровья). А мою тему осторожный Топалов
тогда закрыть побоялся - неудобно стало перед Карпулиным или что-то еще.
Все-таки под самый конец разговора Карпулин успел поинтересоваться моей
темой и отозвался о ней весьма одобрительно, попросил даже проинформировать
о завершении... Буквально через день Всеволод Тихонович передал мне, что