"Александр Сергеевич Потупа. Скрипящее колесо Фортуны" - читать интересную книгу автора

что скатерть-самобранка и бесплатные путевки - вещи того же ряда, что и
фимиамный дымок?
Я устал. Игорь тоже выдохся, но никуда не спешит. Пьем кофе с рижским
бальзамом. По-моему, он не прочь здесь остаться. Но где его уложить? Да и
заведется с утра на свежую голову, ну его к дьяволу. А я хотел бы встать
пораньше и взяться за работу. Пора. Уже третью неделю собираюсь. Надо
приступить хотя бы с завтрашнего утра. Воскресение мое начнется в
воскресенье (каламбур!). Выжидательно смотрю на Игоря. Он снова краснеет, и
словно тройной прыжок с места:
- Слушай, Эдик, такое дело...
Я не слушаю, иду к столу, достаю полусотенную бумажку и протягиваю
Игорю. Он краснеет еще сильней, но берет.
- Когда будет, отдашь, - говорю как можно бодрей.
Игорь удивлен - моим новым свитером, бальзамом, свободно выданной
банкнотой. В его сознании я соскальзываю со своего раз и навсегда
предписанного места. Не уверен, что ему снова захочется читать здесь свои
стихи.
Он благодарит, занудливо врет про какой-то костюмчик для сына - всю
детскую экипировку, конечно же, покупает мадам Рокотова. Но зато он
исчезает минут через пять.
Открываю форточку. Холодный, но уже весенний воздух врывается в
комнату. И в самом деле, весна.
На улице темно. Светятся только два окна в доме напротив.
Так куда же я лечу? Наверняка в какую-нибудь щель, не обнаруженную
Игорем в его философских упражнениях. Забавно попасть в философскую щель
без тяги к перу и с распахнутыми органами чувств.
В одном из окон наблюдаю натуральную семейную сцену. Он в костюме,
видно, вот-вот пришел. Она в незастегнутом халатике. Резкий разговор,
назревает скандал. Даже на таком расстоянии чувствуется, что слова жесткие,
тяжелые, куда тяжелей столовых тарелок. Лица все сильней искажаются от
злости. Лучше бы обменялись пощечинами. По-моему, она уже плачет...
В другом окошке - чаепитие у молодоженов. Чай с поцелуями в полвторого
ночи. Влюбленные связывающие взгляды. Прекрасная пора. Совсем недавно они
отгремели оркестриком на козырьке подъезда, разноцветными шарами и лентами
на дверцах такси. Она разбрасывала конфеты, купаясь в волнах музыки и
ребячьего визга, воздушные шарики лопались, он смущался, не знал, куда себя
деть.
Перемещаю взгляд по диагонали. Он уже без пиджака, галстук сбился на
бок. Размахивает руками, кричит, может быть, убеждает в чем-то. Она закрыла
лицо, плачет, видно, как вздрагивают круглые плечи. Ну их...
Снова к молодоженам. Целуются, черти. Потом гасят свет. Завидки берут.
Да что я - с ума сошел, что ли! Но трубку снимает именно Наташа.
- Ты очень рано звонишь... Нет, не сплю... Читала... Хорошо...
Боже мой, я действительно тебя обожаю, милая Натали. Неужели ты
приедешь? Срочная уборка. Ура!


* * *

- Что с тобой? - спрашивает Наташа.