"Александр Сергеевич Потупа. Осенний мотив в стиле ретро" - читать интересную книгу автора

звероликий и нежноглазый?
Все простое из нас повыветрилось,
лишь горечь чернокнижья осталась.

Проступает на иконе предчувствия слеза,
как четвертое измерение
возрожденной Троицы.
Пламя красок устало доски лизать.
Сквозь пожар очищения нам откроется

красноблико мерцающий будущего скол -
эхо Голоса над столетием дальним
исцеляет пылающим рублевским мазком
поэзии российской исповедальню.

И тяжело, почти рассудочной прозой...

Громоздкие валуны многослойных слов
ворочаются, как обиженные
дохристианские идолы,
словно чувствуют - вблизи неприступно зло,
а издали - подсудно ли?
Да и поздно издали

протягивать руки в прошлого сколы,
непоправимо заоваленные.
Немой от рождения сувенирный
Царь-колокол жив.
Переплавлены вечезвонцы опальные.

И лишь эхо тенями Голосов усопших
осеняет переплески российского дождя,
внезапной нотой, чистой и высокой,
в Заонежье отражаясь и в шепот нисходя.

Щелкаю тумблером.
Тишина.
Очень талантлив Володя, и все на вторых ролях в своем театре.
Объективно нет их, вторых ролей, но на самом деле - еще как! Чем ему помочь?
А Верочка все хлопочет о неустроенной его личной жизни...
Володя сыграл бы Бориса Струйского, великолепно сыграл бы одним
голосом, напиши я такую пьесу. Но в роль эту Володю не пустят - внешнее
несходство, то да се...
Да уж, внешне они далеки, между прочим, и голоса наверняка разные. Но
ведь есть еще что-то...
Странная вещь, как и все, что связано с Борисом Иннокентьевичем, -
"сувенирный". Так говорили ли в то время, не заскочил ли он вперед с этим
французистым прилагательным? И насчет четвертого измерения - ведь
только-только появились работы Эйнштейна и Минковского, время как
дополнительная ось координат еще не вышло из области дискуссий. Тем более,