"Кого не ждали" - читать интересную книгу автора (Свительская Елена Юрьевна)

Три слова благодарности

История Кана

До утра в разных уголках столицы орали какие-то подозрительные типы, мешая мне спать. На заре народное гуляние достигло угрожающих размеров. Не понимая, ради какого праздника следует так громко и так много шуметь, выбрался из кровати, оделся, полусонный сполз вниз, опираясь на перила лестницы, и поплелся на кухню. В дверях кухни столкнулся с каким-то богато одетым человеком. Тот о чём-то спросил, не дождался внятного ответа и принялся на меня кричать. Не сдержавшись, я накричал на него. Он отодвинулся и пропустил меня на кухню.

До кувшина с мятным отваром оставался всего один шаг, когда негодяй подскочил сзади и облил меня ледяной водой из ведра. На мои вопли прибежала перепуганная Алина с тарелкой в руках. Тип, мной обруганный, вдруг оказался королём Новодалья. Запоздало моё сознание проснулось. Все кусочки загадки сложились в картину.

— Он пролежал у срубленной сосны! — хлопнув в ладони, радостно прокричал я девушке.

— Кто?

— Стёпка! Запах смолы нагнал на него сон, потом он проснулся здоровым!

— Ты только сейчас сообразил?

— Да!

Вадимир начал было подкрадываться ко мне с очередным ведром, но невеста меня вовремя предупредила. Вырвав у него ведро, сам окатил мужчину с головы до ног. Вдова, наблюдавшая за нами из-за стола, спряталась, не желая быть причастной к покушению на короля.

Запоздало пришло осознание: не следовало обливать мужчину. Тот почему-то расплылся в улыбке:

— Приятное купание, правда?

Неуверенно киваю.

— Я пришёл поздравить вас с успехом.

Не верится, будто король явился нас поздравить.

— Пока рано нас поздравлять.

— Почему же рано? Вы нашли лекарство. И у меня к вам просьба.

Ага, именно поэтому он такой дружелюбный и любезный. Что-то подсказывает мне: просьба у него не маленькая и, возможно, нам будет неприятно её выполнять.

— «Проклятье алхимиков» захватило слугу, который мне дорог. Не могли бы вы вылечить его в первую очередь?

— Когда он заболел?

— Года три назад.

— Тогда он болен чем-то другим.

— Нет, лекари в один голос утверждают: он болен «проклятьем алхимиков».

— Он бы года не прожил с этой болезнью.

— Может, на вашего слугу повлияло ещё что-то? Поэтому болезнь приняла несколько иную форму? — предположила Алина.

— Возможно. Кто он? — спросил я.

— Вы с ним уже знакомы.

Если это тот воин, который бросил мою невесту и Цветану в беде, ни за что не возьмусь его лечить.

— Заходи, Станислав! — крикнул Вадимир.

Зашёл широкоплечий мужчина в тёмно-зелёной одежде.

— Лечить его?! — вспыхнула девушка.

— Понимаю, у вас было напряжённое знакомство, но…

— Это тот, который должен был охранять тебя и девочку?

— Да.

Даю ответ за нас двоих:

— Мы отказываемся.

— Этот мужчина…

— Мне противен.

— Ты перебил меня!

— Наплевать, как он важен для вас. Мы не будем его лечить. Если ему повезёт и болезнь подарит ему ещё год или два года, у него, может быть, проснётся совесть.

Станислав направился к двери. Король остановил своего слугу жестом:

— Я дам вам сорок золотых за лечение.

— Нет.

— Шестьдесят золотых.

— Пусть уходит. У нас полно дел.

— Сто золотых.

Воин и вправду был для него важен: из-за него этот скряга готов был расстаться с таким количеством монет.

— Да хоть тысячу.

— Что мне сделать, чтобы вы меня простили? — неожиданно спросил Станислав.

— Мы никогда тебя не простим.

— Хотите, я встану на колени?

Вадимир слегка растерялся. Похоже, его слуга был весьма гордым и до подобного действия не снисходил.

— Нет.

Мужчина опустился на колени.

— Простите меня, — виновато склонив голову, попросил он.

— И я могу быть бессердечным, когда кто-то дурно обращается с моей любимой.

— Я дам тысячу золотых.

— Ваша казна опустеет.

— Со временем она опять заполнится.

— Человеком больше в стране, человеком меньше, какая вам разница? Когда заболело тринадцать человек…

— Но именно он мне дорог!

— Вы несправедливы по отношению к остальным. Они, возможно, шли в битву по вашей воле, не жалели самих себя, платили вам налоги, обеспечивали вас едой, восстанавливали разрушенное врагами. Они оставались без крова над головой из-за вас.

— Он — мой друг.

— Он бросил мою любимую и вашу юную родственницу.

— Я сам приказал ему в случае чего…

— Мне всё равно, по своей воле или по вашему приказу он так дурно повёл себя.

— Пять тысяч золотых.

— Будь у меня желание стать богатым — я бы давно разбогател.

— Вставай с пола, Станислав. Мы уходим.

— Я запрещу всем моим помощникам его лечить. Они уже убедились: ко мне следует прислушиваться.

— Кан, а не слишком ли это?.. — шепнула мне Алина.

— Неужели, ты могла бы простить такое?

— Нет, но… ты серьёзно намерен всем запретить лечить его?

Киваю.

— Жестоко.

— Я зол на него.

— А если бы я простила этого мужчину?

Глаза Станислава изумлённо расширились. Вадимир тоже удивился.

— Даже ты не можешь прощать всё.

— Я бы попыталась. Давай поможем ему, Кан.

— Не будешь потом жалеть?

— Не буду.

— Тебе жалко такого подлеца?

— Да.

— Только ради тебя. Но я не собираюсь лечить его бескорыстно.

— Я готов отдать пять тысяч золотых или шесть, — вмешался король.

Он предлагает огромную сумму, но я намерен взять за лечение кое-что получше.

— И за шесть тысяч не буду.

— Сколько же вам нужно? — с досадой спросил Вадимир.

— Предлагаю заплатить не золотом, а письмом с вашей подписью и печатью.

— Кому написать это письмо?

— Вашим заклятым врагам: Ростиславу и Мстиславу.

— О чём должно быть письмо?

— О вашем согласии примириться с ними.

— Он требует слишком много, — проворчал Станислав.

— Раз ваше королевское обещание ничего не стоит и не выполняется, мне приходится прибегать к такому нечестному способу.

— Вылечишь моего слугу и я…

— Соловья баснями не кормят.

— Я король… — начал мужчина. У Мстислава гнев выглядел более устрашающе.

— Сначала письмо, потом лечение вашего друга. Вам известно, где меня найти. Жду вас или вашего посланника.

Король покинул дом, утащив за собой Станислава.

— Ты думаешь, он согласится?.. — уточнила невеста.

— Я просил не шесть тысяч золотых, а пару писем. Бумага дешевле золота.

— Но эта вражда длится полвека!

— Не будем гадать, милая. Лучше позавтракаем.

— И всё-таки ты попросил слишком много… — сказала Алина уже за столом.

— Ты согласилась простить того подлеца. Это ещё больше.

Мы ещё не окончили завтрак, а в дом уже вбежал Станислав с парой свитков. Воин поочерёдно развернул свитки, давая мне прочесть послания.

Тон короля, подобранные им слова и предложения мне понравились. Однако кое-что меня разозлило. Ох, и изворотливый король Новодалья: везде найдёт какую-нибудь лазейку, чтобы взять своё, но не дать ничего взамен!

— Без печатей, королевских лент и без оттиска герба эти свитки ничего не стоят. Возвращайся обратно.

Похоже, и такой мой ход Вадимир предвидел: в карманах у слуги нашлось всё необходимое, чтобы привести оба послания в должный вид. Король доверил Станиславу даже свою печать. Вскоре у меня были два готовых свитка.

Я сам осмотрел воина. Вероятно, на него повлияла смесь каких-то веществ: он явно был болен «проклятьем алхимиков», но болезнь протекала у него на удивление медленно.

— Ты попробуешь меня вылечить?

— Свои обещания я выполняю. Приготовлю лекарство и отправлюсь по делам. Как проснёшься — приходи.

— Можно мне отправиться с вами?

— У тебя есть хоть какой-то лекарский опыт?

— Нет, но я буду выполнять всё, что ты прикажешь.

Поколебавшись, позволил ему пойти с нами. При таком числе заболевших лишняя пара рук не помешает.

Вечером из всех условленных мест я собрал только четырёх человек! Остальные даже не предупредили нас, что сегодня не смогут присутствовать на собрании.

— Надеюсь, они проверяют сосновые иголки?

— Не боитесь за открытие? — старый лекарь, постоянно заставлявший меня переживать, усмехнулся.

— Лишь бы людей лечили.

— Эти негодяи затянули празднование, оставив нас трудиться за них.

— Что они празднуют?

— Конечно же, открытие лекарства.

— Как можно в такое время праздновать?

— Я тоже не понимаю, как можно так нагло себя вести, когда…

— Люди нуждаются в нас, — Стёпка не дал старику излить своё возмущение. — И мы должны делать своё дело.

— Правильно. Настоящие лекари в такое время не отдыхают, — поддержал парня старик.

Оставленные почти всеми помощниками, мы, маленькая кучка упрямцев, продолжали сражаться с болезнью. Недовольства, с каким раньше думал о болезни, не осталось. Она сделала то, чего никто пока не смог: сплотила врагов, устранила их обиды и разногласия. А собрала, и объединила их любовь простой девушки с искренней и доброй мечтой. Простой ли девушки?

На следующий день доставил послания Ростиславу и Мстиславу. Дал им время подумать и отправился к больным.

Неделя пролетела незаметно. Мы нашли примерную дозу лекарства и вылечили тридцать человек. Остальные наши помощники так и не явились. Если бы они в одиночестве боролись с болезнью, я бы не так злился на них. Оставалось только надеяться, что они борются с болезнью в своих странах.

Я искренне восхищался пожилым лекарем и Стёпкой Бездомным. Первый трудился до полного изнеможения. Разумеется, ворчать не бросил. Однако его ворчание уже не задевало меня. Второй серьёзным подходом к своему делу и шутками притянул к нам ещё семерых помощников. Они ничего не смыслили ни в лекарстве, ни в знахарстве, но искренне желали всему выучиться и усердно выполняли наши поручения. Четверо были из числа нами вылеченных больных, трое заинтересовались лекарским искусством, наблюдая за юным знахарем. Примирился я и с присутствием Станислава, без чьей помощи мне пришлось бы туго. Я не то чтобы простил его — какой-то осадок на душе остался, но избавился от неприязни к нему. И стал подмечать в нём какие-то перемены, ещё слишком маленькие, чтобы разгадать, к чему они приведут.

Болезнь и не подумала остановиться. Я пришёл к выводу — вода и земля не могут моментально очиститься от ядов и болезнь быстро не прекратится. Хорошо хоть алхимики как будто не добавляют своих пакостей… А впрочем, что это я всё о яде? Мне неизвестно, какое именно вещество создали алхимики, и как именно оно вызывает болезнь. Это открытие, возможно, сделает кто-то другой, но когда? Надеюсь, алхимики не будут создавать новые заботы людям. Алина их предупредила, но остановит ли их предупреждение?

На второй неделе порог вдовьего дома переступил тот, чьего появления мы с Алиной никак не ожидали. Не могли представить, что он когда-нибудь окажется в Новодалье.

— Как поживаете? — доброжелательно осведомился Роман, проходя вслед за вдовой на кухню.

По лицу мужчины можно было предположить: болезнь вот-вот отправит брата невесты за Грань.

— Как ты сюда попал? — девушка первая вскочила с лавки и бросилась к гостю.

— Попросил Эндарса переместить меня к вам.

— А где он сам?

— Он ушёл, сославшись на «важные дела».

Ко мне не спешил. Неясно, передумал ли он или нет. Ладно, когда-нибудь я об этом узнаю.

— Мне следовало раньше понять, почему вы беспокоились обо мне, но я, дурак, всё тянул, тянул. Мне уже сообщили о болезни, но я не спешил. И не пришёл бы так скоро, не вернись хозяева и не выстави меня на улицу.

— Какие хозяева?

— Того дома в Дубовом городе. Им не понравилось в Среднем городе, и они вернулись в столицу. Хорошо, вещи дали забрать и в тайник заглянуть.

— Как ты можешь продолжать думать о монетах в таком состоянии?! — накинулась на него сестра.

— Совсем плохое, да?

— Хуже некуда. Мог бы сестру пожалеть: твой уход за Грань причинил бы ей страдания. Она и без того устала.

— Ты бы в зеркало глянул, Кан, — тихо шепнул Роман. — Сам едва на ногах стоишь.

— Если не мы их вылечим, то кто?..

— Умные люди о других так много не думают, отдыхают иногда.

— Ты бы молчал, умный человек. Запустил болезнь, а нам теперь её лечить.

— Вы уже нашли лекарство? — в глазах мужчины засветилась надежда.

— Оно не всех лечит, — пользуюсь отсутствием Станислава.

— Подумаешь, — небрежно отозвался тот, входя на кухню.

Мне было немного жаль, что наше лекарство не подходило ему. Он и сам перестал надеяться на выздоровление, но продолжал лечить других.

— Ты поправишься, обязательно поправишься, — Алина, в отличие от меня, простила воина за всё. Не умею прощать. Мне нужно многому у неё учиться.

— Мне понравилось лечить людей, — он даже начал искренно улыбаться. — Неважно, сколько мне осталось. Вылечив кого-то, я спокойнее переступлю Грань.

— Хватит сопли распускать! — потребовал Роман. — Может, и я смогу вам чем-нибудь пригодиться?

— Как же твоё место стражника?

— Мне уже не до мыслей о серебре.

«Кого-то и болезнь не может вразумить» — с горечью подумал я.

К середине второй недели начали возвращаться прежние помощники, которые «отпраздновали открытие». Хотелось с ними поругаться, но пришлось сдержаться. Нужен был каждый знахарь, каждый, лекарь, каждый целитель. С трудом мы вылечили Романа. После недолгого раздумья пригласили его жить в доме вдовы. На свои монеты он стал снимать соседнюю комнату. Для Станислава ничего сделать не могли, и он не жаловался. В таком положении только Роман мог подступить ко мне с таким вопросом:

— Когда ты женишься на Алине?

— Когда она захочет, тогда и женюсь.

— Сестра как-то не торопится.

— У неё совесть есть. Она не думает о себе, когда в её помощи нуждаются другие.

— Мог бы и заранее подготовиться. Тебе ещё много предстоит сделать.

— Ты о доме?

— Желаешь сам построить? Замечательно, — меня одобрительно похлопали по плечу.

— Я же не умею строить дома.

— Научу, — пообещал Роман. — Могу доплатить серебром, которое скопил. Вот только у меня есть некоторая просьба… ты, должно быть…

— Чтобы мы пустили тебя к нам?

— Ты умный парень, Кан.

— Тут и думать не над чем: вернулись хозяева того дома, в котором ты жил и тебе некуда теперь пойти.

— Алинка не будет возражать, но вот ты…

— Тоже не буду возражать.

— Чудно, — Роман обрадовался. — А тебе следует прямо сегодня начать готовить подарок для моей сестры. Нужно своими руками вырезать разную мелочь: гребень, шкатулку, украшение на шею и прочие безделицы, которыми она будет пользоваться. В нашей стране принято, чтобы женихи дарили такой самодельный подарок своим невестам. Чем лучше подарок, тем выше уважение к жениху. Некоторые девушки отказываются от свадьбы, если подарок им не по душе.

— Почему нельзя купить необходимые вещи?

— А как доказать, какой ты замечательный мастер? Если ты и дом сам выстроишь, то станешь желанным женихом для многих.

— Мне нужна только одна.

— Разве плохо уже быть готовым к свадьбе в тот день, когда ей захочется выйти за тебя?

— Хорошо.

— Тогда сегодня ночью мы будем мастерить ложки.

Брат моей невесты не отставал от меня. Да мне и самому казалась заманчивой мысль подарить что-нибудь невесте, поэтому я согласился учиться у него по ночам. Мастером он оказался прекрасным, но учителем плохим — слишком требовательным. По полночи просиживал у меня в комнате, делясь своим богатым опытом.

Усталый вид моей невесты меня беспокоил. Она не желала передать часть своих забот мне.

Как-то ночью, когда мой учитель заснул над очередной поделкой, меня замучила жажда. Проходя мимо комнаты Алины, я обнаружил, что дверь приоткрыта. Не удержался и заглянул в щель.

На столе мерцал магический огонёк. Тот самый, который я создал для вдовы. Хозяйка дома почему-то вздумала каждый вечер просить у меня магический огонёк. Разглядел я и некую одежду, висевшую на спинке деревянного кресла, и иголку с синей ниткой, свисающую вниз. Для платья одежда была коротковата. И рукава были слишком широкие, совсем не такие, какие на платьях моей любимой. Узор…

Мелким синим узором я залюбовался. Подмечал каждую красивую вещь и с этой моей особенностью, как и с тонким слухом и бесшумной походкой я справиться не мог.

— Ты что не спишь?

Отвлёкшись от вышивки на одежде, обнаружил рядом с собой невесту.

— У тебя штаны в стружке. Ты что-то вырезаешь из дерева?

Киваю.

— А ты почему не спишь? Почему сама не просишь у меня магический огонь? Разве я могу тебе отказать?

— Это тайна. Я готовлю кое-кому подарок.

— Ты прекрасно вышиваешь.

— Тебе нравится? — она смущённо заулыбалась.

— Взглянуть бы поближе.

— Конечно, взгляни.

Получив разрешение, вхожу, подхватываю одежду со спинки. Она оказалось мужской рубахой. Для Романа рубаха как будто маловата.

— Был бы рад, если ты когда-нибудь подарила бы такую рубаху и мне.

— Я сшила её для тебя.

— Для меня? Благодарю!

— Сшила бы штаны, но боялась, они будут тебе малы или велики.

— Получается, я бы был полностью одет?

— Да, полностью, пояс для тебя я уже вышила.

— Милая, я тронут твоей заботой, но предпочёл бы, чтобы ты высыпалась.

— Ты мой жених… и мне хотелось…

— А невеста в Светополье тоже дарит что-то жениху?

— Да. Невеста и жених обмениваются самодельными подарками. Конечно, от тебя ничего не потребую, но сама хочу подарить…

— Выходит, зря готовлю?

— Ты что-то готовишь для меня?

Алина счастливо заулыбалась, услышав «да». Девушка бы обрадовалась любой мелочи, но мне-то хотелось подарить ей серьёзный подарок.

С той ночи я стал совершенно несносным учеником, так как постоянно будил её брата и донимал его вопросами. Роман ворчал, но обучение не бросал. Невеста каждый вечер просила создать для неё магический огонь. Обычно мне удавалось уложить её спать, но иногда она настаивала на своём. Тогда, примерно в полночь, я заглядывал к ней и упрашивал отложить вышивку и выспаться. Не уверен, будто она всегда гасила огонь после моего ухода.

Вячеслав стал бледнеть и худеть, где-то пропадать. Я забеспокоился, не заболел ли он опять трудноизлечимой болезнью. Не удержался и спросил, чем он занят. «Из-за алхимиков хлопот прибавилось», — ответил мальчик и опять погрузился в свои занятия. Цветана волновалась, начала ежедневно навещать Алину. Однажды графиня пришла в дом вдовы поздно вечером, когда мы ещё не вернулись, и терпеливо дождалась нас в комнате девушки. Едва она зашла, девочка вскочила с кресла и кинулась к подруге.

— С ним что-то не так! Я чувствую, ему угрожает опасность!

— Кан, проверь, всё ли в порядке с принцем.

Нашёл принца заклинанием. Он сидел в какой-то тесной комнате, за столом, заваленным свитками, и что-то высчитывал.

— Не волнуйся, Цветана, он жив и невредим.

Не сразу девочка согласилась вернуться в замок Вадимира.

С того дня её начали мучить какие-то предчувствия. Все они касались друга. Алине успокаивать подругу становилось тяжелее с каждым разом. Мне приходилось при каждом визите графини проверять принца. Когда мне надоело, я с утра подкараулил Вячеслава у дверей его спальни и потребовал, чтобы он встретился с подругой и развеял её опасения. Мальчик согласился и отправился вместе со мной во вдовий дом. Полагал, придётся отправиться за девочкой, но она уже была там. Обычно она навещала подругу позже.

Разговор у принца и графини не заладился: мысли первого витали в другом месте. Внезапно Вячеслав вышел из задумчивости и уточнил:

— Распространение болезни не остановилось?

— Нет. Мы спасаем тех, кто ближе всех находится к Грани.

Мальчик снова погрузился в задумчивость. Цветана с беспокойством следила за ним.

Через полчаса принц попросил чистый свиток, перо и чернильницу. Получив их, устроился за столом и принялся рисовать непонятные знаки.

— А этот я уже видела! — заметила девочка, заглядывая ему через плечо.

— Где? — заинтересовался Вячеслав.

— На книге, доставшейся мне в наследство от отца. Это записки какого-то алхимика, чередующиеся с описаниями и подсчётами.

— Там указано его имя?

Она назвала. Судя по лицу друга, ему это имя было известно.

— Как могли его записки попасть к твоему отцу?

Графиня пожала плечами, потом, не давая ему задуматься, предложила показать ему книгу.

— Я согласен! — просиял принц. — Я столько слышал об этом человеке, но мне ни разу не попадал в руки ни один из его свитков.

По просьбе девочки, я вместе с ней отправился за книгой.

— Надеюсь, он отвлечётся и немного поговорит со мной, — мечтательно произнесла Цветана.

Но принц, получив книгу, настолько погрузился в чтение, что перестал на что-либо реагировать. Пришлось мне, невесте и девочке разойтись, оставив его во вдовьем доме. Он читал два дня без перерыва на сон и на еду, пока я не отобрал у него книгу и не заставил поесть. Поев, заснул. Когда закончил чтение, я вернул книгу хозяйке, а мальчишку — домой, не дождавшись от него объяснений. Пусть сам извиняется за своё отсутствие, а мне некогда спорить с Мстиславом.

Ненадолго предчувствия оставили Цветану, затем вернулись. Я ничем не мог ей помочь, кроме как проверить, жив ли друг. В один день мы едва уговорили девочку вернуться. Она цеплялась за подругу, плакала и кричала, будто Вячеслав затеял что-то очень опасное. Пообещал утром притащить к ней принца и отправил её домой. Хватало хлопот и без капризов графини.

Судя по моим ощущениям, было уже за полночь, когда меня разбудил чей-то стук во входную дверь. Может, Вадимир послал кого-то разузнать, почему девчонка постоянно бегает к нам и потребовать, чтобы мы прекратили это безобразие?

Ночным гостем оказалась Цветана, явившаяся вместе с сонным Станиславом.

— Я её привязать хотел, но она вырвалась, — недовольно объяснил помощник. — Не следует девчонке бегать ночью через город в таком виде, поэтому я кинулся за ней.

Щурясь от света факела, оглядел беглянку, заплаканную, простоволосую, в домашних туфлях, плотной ночной рубашке и большой шерстяной шали.

— Тебе не стыдно бегать в таком виде?

Она покачала головой.

— Подумала б о нас и о Станиславе. Если Вадимир узнает об этом ночном происшествии, то разозлится.

— Мне всё равно, — пробурчала она.

— А если бы вы с кем-то столкнулись, и Станислав не смог бы тебя защитить? А если бы он вообще упустил тебя?

— Вячеслав…

— Сам о себе позаботится.

— Он…

Не выдержав, высказал всё, чего думал о её выходке. Разбуженный посреди ночи после трудного дня, я не мог сдерживаться и подбирать вежливые выражения.

Появилась Алина в одетом кое-как платье и увела нас в дом. Девчонка заплакала, но разжалобить меня слезами не смогла.

— Хватит, Кан, — оборвал меня Станислав, — Отправь нас магией во дворец и помоги привязать её к чему-нибудь. Завтра мне придётся разбираться с Вадимиром.

— Надеюсь, он не казнит тебя.

— За меня не беспокойся. Но с этой глупышкой нужно что-то делать. Даже девчонке из простолюдинов нельзя бегать по ночам в таком виде.

— Вячеславу угрожает опасность! — подала голос графиня.

— Да слышал я уже это и не раз! — срываюсь на крик.

— Кан, успокойся.

Так как создавать заклинания, будучи сонным и злым, опасно, отправился на кухню и окатился холодной водой. Высушив пол и штаны, извинившись перед выглянувшей из-за двери хозяйкой, направился в свою комнату.

— Заткни ей рот заклинанием, — попросил Станислав, едва я переступил порог. — У меня уже не осталось сил, чтобы выслушивать её капризы.

Цветана замолчала сама, не переставая плакать. Пока я готовил портал, она сидела тихо.

— Кан, проверь в порядке ли Вячеслав, — попросила невеста.

— Милая, я уже проверил вечером. Он спокойно читал книгу.

— Вдруг за прошедшие часы что-то изменилось?

— Что могло измениться?

— Но и у меня появилось нехорошее предчувствие.

— Ты просто устала. У нас у всех был напряжённый день. Станислав, смотрю, едва с ног не валится.

— Ничего подобного! — возмутился мужчина, облокотившийся о подоконник. Он никогда не показывал, когда ему было плохо. — Лучше скажите мне, кто тот тип, из-за которого графиня так изводится. Я надеру ему уши вне зависимости от того, какой у него титул.

Мы промолчали: ему бы не понравился честный ответ.

— Кан… — жалобно затянула девочка.

— Нет, — не даю ей произнести ни слова.

Дверь открылась, и в комнату заглянул сонный и босой Роман:

— Что у вас за вопли?

— Тебя только не хватало! — вырвалось у меня. Выбрал не то слово, и пришлось создавать заклинание заново.

— Ладно, утром объясните, — мужчина не обиделся и ушёл к себе.

— Кан… — повторила Цветана.

— Нет!

Вскочив с кресла, она упала передо мной на колени и умоляюще сложила руки:

— Проверь, жив ли он! С ним случилось что-то ужасное.

— Помолчи, я не хочу затыкать тебе рот.

— Но он…

Внезапно Алина опустилась на колени рядом с подругой.

— Пожалуйста, проверь, Кан.

Отказать ей не мог. Бросил почти готовое заклинание и создал новое. Принц обнаружился не в своей спальне, а в незнакомом мне доме, охваченном пламенем. Предчувствия девушки и девочки оправдались.

— Что с ним?

Не ответив, выскочил в коридор. Успеть б вычислить, где находится и вовремя переместиться туда!..

Заклинание перенесло меня к горящему дому. Одежду вмиг вымочили струи дождя, щедро расплёскиваемые облаками. Пинком выбив дверь, вбежал в пустой коридор, мысленно отметив «у обычного пламени не бывает таких синеватых и зелёноватых оттенков». Наугад заглянул в тесную комнатку. Пламя прогрызло огромную дырку в стене, и между его язычками, танцующими дикий и пугающий танец, виднелись какие-то кусты. Шум дождя проникал как бы из другого мира.

Бросился искать юного алхимика. Проверил пару комнат, подвал, едва успел уклониться от какого-то падающего предмета, затем обнаружил лестницу с потрескавшимися от старости ступеньками и взбежал по ней.

Мальчик был на чердаке. Он ползал по полу, заглядывая во все углы и щели, подбираясь к огню, облизывающему стены.

— Ты что творишь? Уходи отсюда! — потребовал я.

— Помоги, — мальчик обернулся на миг. У него в глазах блестели слёзы. — Их нельзя терять. Их четыре: три маленьких и один большой. Маленькие кругленькие, большой немного угловатый. Маленькие беленькие, а большой полупрозрачный с белыми облаками внутри.

Снизу что-то обрушилось.

— Вячеслав, пойдём отсюда! Сейчас не до игрушек!

Подхватил принца под локоть и потащил его. И растерялся, когда он внезапно меня оттолкнул.

— Я родился, чтобы их найти! — прокричал он, заплакав, и полез к каким-то обломкам.

Внизу что-то трещало, прорывалось вверх.

Я вцепился в безрукавку принца. Тот сопротивлялся, вырывался. Вдруг радостно ахнул:

— А, вот они! Но только круглые…

Кажется, я начал ругаться. Вячеслав рванулся вперёд. Мои попытки вытащить мальчишку были нарушены падением пола. Появившаяся откуда-то вода подхватила нас, снесла стену и вместе с ней увлекла нас в лес. Одной рукой схватил мальчишку за шиворот, другой вцепился в ветку дерева. С невообразимым усилием удержался в таком положении и создал заклинание. Переместившись с мальчишкой и веткой, выпал на пол своей комнаты. Отдышавшись, закричал:

— Ты что устроил? Как очутился в том доме?

Мальчик раскрыл ладонь. Блеснули три белых камня размером с орех.

— И ради них стоило терять свою жизнь, лезть в огонь?

«Он родился алхимиком. Этот дар даётся немногим. Не все алхимики приносят вред, потому что чувствуют, какие опыты можно, а какие не следует проводить, — неожиданно объяснила Мириона. — Они возвращают испорченным веществам их природные свойства. Но таких алхимиков мало. Большинство перестают слышать голос сердца и теряют свой дар. Мальчик тоже потерял его, стремясь к неверным целям. Но он сумел вернуть дар и сегодня доказал это».

«Что же получил наш друг?»

«Камни, очищающие воду».

«И только?»

«Ты ещё недавно печалился из-за яда, от которого слишком медленно очищается мир».

«Так принц…»

«Хотел найти вещество, которое сможет очистить воду. Ему удалось. Таких камней когда-то было много и люди, получая опасные вещества, почти не болели. Драконы испортили эти камни. Конечно, где-то в глубине земли остались такие камни, но они уже не могут всех спасти».

«Как можно совершить такую глупость?»

«Если забыть законы мира, можно совершить множество глупостей».

Я обратился к принцу:

— Ты молодец, друг.

— Ты только что был зол на меня, — растерянно уточнил тот.

— Прости меня. Ну-ка, покажи мне эти камешки.

— Ты дурно отозвался о них, — обиженно напомнил мальчик.

— Я ошибся, они прекрасны.

— Ты так резко изменил своё мнение?

— Мне… мне пришла мысль проверить их на отравленной воде. Давай, попробуем? Ведь хуже не будет?

— Чувствую, их следует опустить в отравленную воду, — задумчиво сказал Вячеслав.

И кого я пытаюсь учить? Того, кто и сам знает свойства камней. То есть, чувствует, какие у них свойства.

Оправившись от нашего неожиданного появления, графиня рванулась было к другу, но Станислав удержал её за плечи:

— Я ещё не надрал ему уши.

— Я сам с ним разберусь. Возвращайтесь домой.

— Кто этот юнец? Я его впервые вижу.

— Утром объясню, когда пойдём лечить людей.

— Объясни сейчас! — потребовал мужчина. — Из-за этого негодяя графиня…

Создал портал, втолкнул туда Станислава с девчонкой и поспешно развеял заклинание, чтобы они остались в замке. Надеюсь, эти двое не явится до наступления утра.

Высушил пол и нашу одежду и устало сел на кровать.

— Почему ты не предупредил об опыте, который собирался провести?

— Вы бы запретили мне его проводить.

— У тебя было мало шансов получить те камни?

Мальчик пожал плечами и добавил:

— Я первый, кто провёл подобный опыт. Конечно, я изучил много книг и свитков, пока искал какую-нибудь подсказку. Долго не находил ничего толкового, потом мне попались три полезные книги, затем книга Цветаны…

— Когда задумал найти вещество, очищающее воду?

— Тогда, когда вы сообщили мне причину болезни.

Ничего себе!

— Боялся, что болезнь не даст мне исполнить мой план и торопился. Очень хотел каждый день видеть вас троих, но не мог оставить затеянное мною.

— Ты мог бы довериться нам.

— Простите. Кан, пожалуйста, верни меня в мою страну. Я хочу сегодня же проверить камни.

Я был вынужден подсунуть ему вместо успокаивающего отвара другой, выпив который юный алхимик сразу уснул. Снял с него сандалии, уложил на свою кровать, прикрыл одеялом. Завтра утром извинюсь, а пока посижу в кресле и продумаю, как лучше проверить камни. Невеста отправилась спать, доверив мне составление плана.

Проснувшись, друг не стал на меня ворчать. Выяснилось, он уже прикинул, в каком месте следует оставить камни, чтобы очистилась вся подземная река. Однако сначала желал проверить один камень в маленьком пруду возле той деревни, где познакомился с Алиной и Цветаной. Позавтракав, мы отправились к пруду, около часа бродили по округе, дожидаясь, пока у пруда никого не останется, затем обошли пруд. После долгих поисков вновь вернулись к камням, сваленным в воде, протолкнули в щель между ними один из камушков принца. Вода будет соприкасаться с камнем и, возможно, станет чище. К тому же в пруд впадает ручей, а из пруда в разные стороны вытекают два ручья.

Обедали мы в домике вдовы. Когда обед закончился, пришла Цветана со Станиславом. Я отвлёк нашего помощника разговором, а принц в это время извинился перед девушкой и девочкой за причинённое им беспокойство. Цветана взяла с друга обещание, что тот будет себя беречь и предупредит нас, если опять затеет какой-то опыт. И будто бы успокоилась. Станислав как-то внушил Вадимиру, будто ничего особенного не произошло. И после долгих уговоров согласился не выяснять, кто тот мальчишка, из-за которого девчонка решилась на такой отчаянный поступок. В ответ я поклялся следить за графиней и не допускать подобного. О ночном происшествии забыли все, кроме Вячеслава и Цветаны. Мальчишка стал ещё больше уважать девчонку.

Прошло восемь дней, прежде чем до нас добралась радостная весть: в том месте прекратилось распространение болезни, и кто-то из людей, заболевших недавно, сам сумел излечиться. Мы забрали камни из пруда.

— Теперь нужно пробраться в пещеру, которая находится в Светополье, дойти до подземной реки…

— Откуда тебе известно о той пещере?

— У отца есть карты вражеских стран. Я нашёл его тайник и…

— Что случилось бы, поймай он тебя?

— Не хочу об этом думать.

По его глазам догадался: что-то тревожило моего друга, лишало покоя.

— Ты поссорился с отцом?

— Мы с ним ссоримся так часто, что не следует придавать этому значение.

— Он очень вспыльчивый мужчина.

— Увы, — по глазам понял: мальчишку волновали не ссоры, а нечто иное.

— Что тебя беспокоит, дружище? Поделись, я помогу, чем смогу.

Он опустил взгляд и тихо сказал:

— От этого ты меня не спасёшь.

— Всё так плохо? Ты отравился из-за опытов или вновь заболел какой-то тяжёлой болезнью?

Принц перевёл взгляд на камушки и крепко сжал их в ладони.

— Я здоров, совершенно здоров. Тебе не стоит волноваться из-за меня.

В последних словах мне почудилась досада мальчика на самого себя и скрытая боль. Как будто его терзала совесть. Что такое он мог совершить, из-за чего страдал?

— Думаю, мне следует одному отправиться в ту пещеру.

— Мне бы хотелось пойти с тобой, чтобы поучаствовать в очищении воды.

Кажется, тревога Вячеслава как-то связана с распространением болезни. Не оттого ли мальчик желает поучаствовать в очищении воды, что причастен к её отравлению? Ведь он алхимик, а именно алхимики виноваты в появлении и распространении болезни. Впрочем, какое право я имею, чтобы судить? Он был одержим идеей получить нечто в своих опытах. Могу ли я упрекнуть его? Я сам когда-то был одержим ненавистью и желанием отомстить.

— Это опасно.

— Вдруг тебе не удастся справиться в одиночку? Кто будет тебя поддерживать, кто будет лечить твои раны?

— Ты тоже можешь пострадать.

— Страдать я буду, если останусь здесь, если не помогу тебе.

Столько боли в этих словах… он явно чувствует вину перед заболевшими людьми. Выходит, принц как-то причастен к этому событию.

— Я выздоровел, а они могут уйти за Грань. Как это вынести?

Он вёл себя спокойно, когда был болен. Здорового его терзает совесть. Почему взрослым мужчинам, которые замешаны в этом, не совестно, а мальчишка раскаивается? Какой бы ни была его вина, этот ребёнок заметно поднялся в моих глазах. Но почему только он чувствует себя виноватым, а не взрослые, которые были в этом замешаны? Алина сообщила его отцу, кто дал болезни так расползтись, а тот ходит, как ни в чём не бывало и не препятствует опытам!

— Кан, умоляю, возьми меня с собой!

— Договорились, — пусть это поможет тебе хоть немного успокоиться.

— Спасибо, Кан! — Вячеслав неожиданно меня обнял.

Хлопаю юного алхимика по спине. Хоть кто-то понимает, что творит. Ох, как одурманивает головы ненависть! Я испытал это, вроде поумнел. Было что-то полезное в моём прошлом опыте.

— Наша затея может затянуться на неделю. Как ты будешь оправдываться перед отцом? Твое исчезновение не останется незамеченным.

— Уехал с друзьями или отправился проводить опыт подальше от Связьгорода.

— Опыт — это хорошее оправдание?

— Конечно, ведь я не провожу опыты во дворце или в саду. Отца это раздражает. Как-то раз испортили солидную часть городской стены. Иногда кто-то оставался без дома, кто-то получал ранения, ожоги. А ещё возникали пожары.

Я бы на месте короля тоже предпочёл опыты подальше от людей. Постойте-ка, а ведь принц мог оказаться среди тех, кто изготовлял вещества, принёсшие этим землям немало бед. И мог быть не простым участником или учеником алхимика, а главным. Он же не простой мальчишка, а сын короля. Да ещё и умный алхимик.

Принц взглянул на меня, будто проверяя, понял ли я. Я без особых усилий притворился, будто ничего не понял. Менять выражение лица мне обычно удавалось с лёгкостью.

— Сначала предупредим Алину, потом договоримся с твоим отцом.

— Да, начнём сегодня же. Кстати, а твои помощники не рассердятся, когда ты внезапно забросишь ваше общее дело?

Кому и следует сердиться, так это мне. Большинство их бросили меня и извинений никто не принёс.

— Мы постараемся очистить воду. И это будет нашим вкладом в общее дело.

Невеста неохотно отпустила меня. Договориться с Мстиславом оказалось труднее. Когда мальчик исчерпал запас отговорок, я попросил отпустить принца со мной. Стало намного хуже. Все мои уловки разбивались о каменную стену раздражения. Пришлось открыть истинные планы, разумеется, с множеством недоговорок. Вряд ли Мстислав мне поверил. Однако отпустил сына и дал ему серебра, чтобы тот не голодал и отдыхал в домах, а не на голой земле. На эти деньги я, по просьбе Вячеслава, купил сумку и провизию, пока сам он бегал за «нужными вещами». Вернулся с мешком, в который бы влезло два свежеиспеченных хлеба, в простой одежде, какой вроде бы не могло быть у принца.

…Через час мы стояли у подножья огромного холма, заросшего густыми кустами и деревьями. Прежде чем начать поиски входа в пещеру, решили перекусить. Пока мальчик наслаждался пирогом, я колол орехи и отдавал половину мальчику.

— Кан, а эльфы когда-нибудь едят мясо? — не утерпел он. Уже успел заметить кончики моих ушей.

— Веками без этого обходятся. Хотя я покинул родину ещё в детстве, к мясу как-то не приучился.

— А почему эльфы не едят мясо? Им не нравится смотреть на страдания животных?

Пожимаю плечами. Доля истины в его предположении есть. Эльфам вообще не нравится видеть чьи-либо страдания, обрывать чью-то жизнь. Без крайней необходимости мой народ ни на кого не нападает. В последнее время живёт себе припеваючи, так как все соседи оставили Эльфийский лес в покое. Опять я мысленно назвал этот народ своим. Ладно, от предков и крови отказаться невозможно, как и от некоторых привычек и умений. Хотя я бы предпочёл, чтобы во мне текла обычная кровь. Стараюсь избавиться от мыслей об этом, но они возвращаются и мучают меня.

— Отчего ты помрачнел?

— Вспомнил о печальном событии, — мечтаю обнаружить хоть какое-то спасение, но неудачно. А кто-то из людей мечтает о бессмертии, о долгой-долгой жизни. Но к чему бессмертие, если дорогие и близкие уйдут за Грань? Грань… о ней так мало известно! Её нельзя изучить, как, скажем, магию или свойства трав. Вероятно, именно этим она и пугает.

На мои пальцы упала крохотная капелька. Через четыре удара сердца заморосил дождь, словно напоминая мои невыплаканные слёзы.

— В древних легендах говорится: когда-то люди питались только растениями, и никому не обрывали жизнь.

— А ещё знали все законы жизни, понимали свой мир, дружили с ним и не уходили за Грань. Они не считали годы, поэтому их жизни можно было назвать вечными. Как думаешь, возможно ли дружить со своим миром? Вдруг легенды всего лишь выдумка и люди никогда не были всесильными?

Я убедился: можно слышать свой мир и беседовать с ним. Наверное, можно с миром и дружить. Нынешним нашим отношениям с миром далеко до того, чтобы быть похожими на дружбу, разве только Алине удалось нечто подобное… интересно, каково это, дружить с миром?

— Почему бы не попробовать подружиться с нашим миром?

— А это возможно?

— Мы знаем множество разных вещей, у нас выдумано приличное количество разных наук и законов, но мы по-прежнему почти ничего не знаем о собственном мире. Можно ли что-то утверждать, когда у нас такие скудные знания?

— Это как поднять палец вверх и думать, будто тыкаешь в небо. Оно так далеко от нас, до него не удаётся дотянуться, хотя кто-то может решить, будто он сумел.

Чуть позже друг добавил:

— Интересно, почему появилась Грань?

— Вряд ли мы ответим на этот вопрос. Тысячелетия назад, наверное, кто-то знал ответ.

— Вдруг мы найдём ответ?! Тогда то время вернётся?

— Хотелось бы верить в это.

Вячеслав спрятал подмокший пирог в сумку и недовольно взглянул на небо. Как бы в отместку за недовольство мальчишки дождь усилился.

— Этот дождь так некстати!

— А вдруг наши действия все некстати? Ну, для нашего мира.

— Говорим о какой-то ерунде. Прекратим этот разговор.

Однако юный алхимик вскоре не удержался:

— Как думаешь, мир сам появился, или его кто-то создал?

Сегодня нас почему-то тянуло на размышления о жизни.

— С нашими знаниями смешно отвечать на такие вопросы. Хотя я считаю, что мир слишком сложен для того, чтобы возникнуть без какой-то причины, без смысла, без чьей-то помощи. Ты наелся?

— Пожалуй, наелся.

Я спрятал мешочек с орехами и поднялся. Мы медленно побрели вокруг холма, ища проход в пещеру.

— Почему-то в тех легендах о счастливом прошлом не упоминаются эльфы и драконы. Только люди. Возможно ли, чтобы эльфов и драконов тогда не было?

— О магии тоже нет ни слова. Быть может, не было и древних магов?

— Если они знали и соблюдали законы жизни и мира, к чему им магия?

— Полагаю, магия была бы бессмысленна и бесполезна в то время.

— Откуда же взялась магия и древние маги?

— Вероятно, ими стали какие-то люди.

— Но почему они вздумали стать магами?

— А ты отчего вздумал стать алхимиком?

— А мне хотелось разгадать всякие тайны, что-то открыть, получить нечто новое. Я проводил опыты, и, когда мне что-то удавалось, я испытывал радость. Ты можешь меня не понять, но…

— Что тут не понять? Я придумывал заклинания, создавал новые иллюзии. Когда мне что-то удавалось, я тоже был счастлив. Конечно, это счастье не длилось вечно. Но какие-то тайны как будто приоткрывались для меня. Наши старания не попытка ли вернуть утраченные знания о мире?

— Вопросы, бесконечные вопросы и ни единого ответа!

Мы продирались сквозь кусты, отвлекаясь на разговор, за что и поплатились: я вовремя не заметил овраг за кустами и свалился вниз. Мальчик успел ухватиться за куст и не упал. Карабкаясь по сырой земле, хватаясь за клочки травы, я весь перепачкался грязью. Мы обошли овраг и направились дальше, теперь уже глядя под ноги и следя за всем, что попадалось на пути. Без каких-либо успехов вернулись на то место, где три-четыре часа назад ели. Мрачно глянули на холм. И тут только увидели нечто тёмное вверху.

— Может, там тот самый вход?

— Проверим.

Полезли наверх. Вскоре мальчишка поскользнулся, схватился за ветку, чтобы удержаться, но та обломилась. Я был чуть выше, поэтому не смог его удержать. Он скатился, ушибся о толстый дуб, росший у основания холма.

Я медленно спустился, осмотрел его ногу.

— Давай вернёмся обратно. Дождёмся, когда будет хорошая погода, и продолжим поиски.

— Не могу, — он неловко поднялся, опираясь на мою руку. Теперь мы оба были в грязи. — Мне больно, Кан.

— Конечно, ушиб сильный…

— Нет, мне больно не от ушиба. Не могу уйти, ничего не предприняв.

— Почему?

Принц помедлил, но потом подтвердил мою догадку:

— Среди алхимиков, виновных в распространении «проклятья», был я.

— По-моему, виноваты вражда и ненависть, которые толкали алхимиков на изготовление того вещества.

— Это не оправдывает нас. И тем более, меня.

— А ты что натворил?

— Я был среди тех, кто изготовлял те камни и… — он ненадолго замялся, — И я уговорил отца использовать их чаще, чем остальные. Не предполагал, что это разбудит «проклятье алхимиков» и болезнь усилится.

— Почему ты уговорил отца использовать именно эти камни?

— Думал, они самые безопасные из всего, что у него было, и враги отделаются лёгким недомоганием: полежат пару недель и встанут, как ни в чём не бывало. Я не знал, к чему приведёт мой совет, не знал… — тут Вячеслав всхлипнул. — Тебе теперь противно быть рядом со мной, с главным виновником беды?

— Не ты один ошибался, друг. И ты хотел сделать как лучше. С чего ты взял, будто ты главный виновный? Разве не твой отец задумал сделать какую-то пакость для своих врагов?

— Он, но я…

— Мстислав сам же и угодил в вырытую им яму, и столько людей за собой потянул. Кстати, Алина назвала ему причину болезни, но он не отказался от тех камней.

— Я знаю. Это лишало меня покоя, заставляло спешить, чтобы получить противоядие до ухода за Грань.

— Так тебе известно…

— А он приказал изготовить ещё больше камней…

— Сумасшедший! — вырвалось у меня. — Он же не только врагов за Грань отправит, но и свой народ.

Не потому ли Мириона помогает моей невесте, что беда приобрела ужасающие размеры?

— Мы уже испортили его глупый план, и новых камней у него пока нет. Я делаю всё возможное, чтобы они не появились. Хотя свитков не осталось, кто-то до сих пор помнит, как эти камни изготавливать. Я подкупаю, уговариваю, втолковываю…

Что самое нелепое: единственному трезво мыслящему алхимику Черноречья может попасть за то, что он всеми силами старается спасти жизни остальных алхимиков и людей!

— Прости, мне пришлось кое-кому открыть тайну «проклятья алхимиков». Эти алхимики достаточно умны, чтобы держать язык за зубами и притвориться неспособными изготовлять те камни.

— Хоть кто-то думает о последствиях. Ну, полезли?

Мальчику было больно подниматься, но он об этом даже не заикнулся. Я, не слушая его протесты, помогал ему карабкаться по склону.

Нечто, привлёкшее наше внимание, оказалось нужным нам входом в пещеру. Мы укрылись от дождя и устало опустились на холодный камень. Я высушил нашу одежду. Мой друг вытащил из своего мешка пару шероховатых камней, потёр их и бордовый камень тут же осветил пещеру.

— Не боишься, что мы можем взлететь вместе с этим холмом и всем, что на нём находится?

— Я взял с собой только безопасные камни.

Выходит, эти не единственные. Ох…

— Пройдусь немного и осмотрюсь, а ты пока посиди и отдохни.

— Только осторожно.

— Обещаю, — и он скрылся, унеся с собою светящийся камень.

Я немного посидел, наблюдая за умытыми кустами и деревьями, потом вытащил хлеб и только собрался откусить кусочек, как услышал в глубине пещеры вскрик. Бросил хлеб на сумку, вскочил, торопливо создал магический огонь и побежал к другу. Пещера оказалась длинной.

За поворотом я увидел яркий свет и бросился к нему.

Вокруг алхимика было светло, как на солнечной поляне. Принц сидел на полу и разглядывал непонятные знаки под портретом какого-то мужчины на стене пещеры.

— Свет был слабым, и мне показалось, будто кто-то выступил из темноты, — не отрываясь от знаков, объяснил друг. — Я сделал свет ярче и увидел этот портрет и надпись над ним.

Перевожу взгляд выше и обнаруживаю обращение «Здравствуй, сын!». Что это значит?

— Эту пещеру посетил какой-то алхимик до нас. Он тут что-то спрятал и передал своему сыну письмо, в котором была карта и просьба зайти в эту пещеру.

— Откуда ты…

— Тут написано, — Вячеслав указал на знаки.

— Так ты… разбираешься в этих знаках?

— Это тайный язык алхимиков. Ему больше сотни лет. Он очень простой: известные всем буквы заменены на выдуманные знаки.

— Ясно. Что ещё тут написано?

— Да много всего. Разные байки и легенды, выдуманные алхимиками много веков назад. Лишь самые наивные из нас в них верят.

Приглядевшись, обнаружил странный рисунок: ладонь, держащую солнце.

— Что это за буква?

— Это не буква. Это камень, дающий могущество. Он делает возможными разные чудеса. Какие — никому не известно. Точнее, каждый приписывает ему свои фантазии. Будто с ним можно ходить по воде, летать или просто подниматься над землёй, превращаться в какого-нибудь зверя, делать из любого металла золото, жить вечно, исцелять любые болезни, спасать от любого яда, заживлять любые раны. И ещё много чего. Только этот легендарный камень ещё не создан.

— Похоже, у алхимиков есть свои, неповторимые и увлекательные легенды.

— Хочешь, пополню твой запас легенд нашими?

— Не откажусь.

Слушая мальчика, разглядываю надпись, нанесённую на стену. Темнота, отступившая от нас шагов на двадцать, светящийся камень на ладони принца, непонятные буквы, таинственные легенды создавали особое настроение: немного пугали и одновременно манили тайнами, загадками, открытиями.

Строка, написанная у самой границы света и мрака, заинтересовала меня больше остальных. Во-первых, она была очень низко, во-вторых, более тёмная, чем остальные, в-третьих, написана неровными буквами, в-четвёртых, на ладони лежал полумесяц, а не солнце.

— Её как будто ребёнок написал или алхимик, стоящий на коленях!

Друг глянул в ту сторону, и брови его поползли вверх.

— Там написано что-то особенное?

— Да. Ты угадал: её написал шестилетний ребёнок. Похоже, сын алхимика.

— А что означает полумесяц на ладони?

— Это камень, отбирающий могущество. Он тоже до сих пор не создан. Забавно: отец мечтал получить камень, дающий могущество, а сын — камень, отбирающий могущество. Сын будто бы мечтал спасти мир от опасности, которую даёт неизведанное могущество.

Сегодня нам слегка приоткрылась чужая тайна.

— Когда отец и сын были в этой пещере?

— Тут нет даты. Это могло быть недавно или сотни лет назад. Пожалуй, я бы и сам искал камень, отбирающий могущество.

— А тебе известна какая-нибудь история об этих алхимиках?

— Большинство алхимиков искали камень, дающий могущество. О ком-то известно, о ком-то не осталось ни строки.

Внезапно в глубине пещеры послышались чьи-то шаги. Прижав палец к губам, создал магический щит для себя и принца, затем атакующее заклинание и стал выжидать.

Незнакомцы замерли. Кажется их двое. И один из них — маг, у которого есть Определитель магии.

Последовало несколько тёплых прикосновений от ножен кинжала. Точно, среди идущих есть маг. И он создаёт какие-то заклинания.

Затем незнакомцы двинулись к нам. Звук их шагов исчез, а я почувствовал ещё три тёплых прикосновения. К встрече со мной готовились.

Жестом велел алхимику спрятаться за моей спиной. Тот послушался, но оборвал пять камешков с браслетов.

— Мы точно не взлетим на воздух? — уточнил я шёпотом.

— Не беспокойся. Как считаешь, зря мы сюда пришли?

Зажал ему рот рукой. Определитель никак не мог уловить, на каком расстоянии от меня находятся незнакомцы. Они беззвучно, во мраке приближаются к нам. Тишина начинает угнетать.

Считаю, сколько раз ударит моё сердце до приближения незнакомцев. Дышу едва слышно. Десять ударов сердца… тридцать ударов сердца… пятьдесят ударов сердца… двести ударов сердца… четыреста ударов сердца…

Вдруг они скрылись в другом направлении или выжидают, пока мы с воплем убежим? Испугался, да? Я от себя такого не ожидал!

Сердито вздохнул. В то же мгновение на границе действия Определителя появились маг и кто-то ещё. Шагов по-прежнему не было слышно. Ага, маг заклинанием убрал звук их шагов. Он вряд ли окажется слабым.

Холодный и тёплый укол медленно приближались к камню, который был в центре ножен. Тишина. Незнакомцы всё ближе и ближе.

Неожиданно из мрака в освещенную область выступили Эндарс и парнишка, который был около Вячеслава в королевском саду. На сей раз одежду светловолосого мага не возможно не отнести к одежде Многоречья. И овальные нашивки на предплечьях, и полукруг спереди вокруг шнуровки, и одинаковые полосы на рукавах и подоле, и узоры, и швы, и многое другое сообщало о том, что это одежда многореченца. И причёска у него по-прежнему многореченская. Он, видимо, к ней привык.

— Ты? — изумился мой друг, выглянувший из-за моей спины.

— Приветствую вас, мой принц, — молодой алхимик низко поклонился мальчику.

Боевой маг с недоумением глянул на своего спутника, потом на меня.

— А… ты убрал мои иллюзии, — с досадой сказал он.

Я?! Да я создал совсем другие заклинания!

— Или это сделал сын Мстислава? — вдруг предположил сероглазый мужчина.

Когда я стоял на стене Дубового города, кто-то из воинов Черноречья снял часть моих иллюзий. Очевидно, нечто вроде того, что было у него, находилось и у моего друга. Может быть, алхимикам удалось создать какой-то камень, который стирает некоторые иллюзии? А, пока это не важно.

Мальчик промолчал.

— Интересно, как часто мы будем с тобой встречаться, Кан?

— Беспокоишься, будто я смогу появляться рядом с тобой, едва ты затеешь какое-то важное дело?

— Я тебя не боюсь. Тебе будет нелегко препятствовать мне.

Какой ты самонадеянный, Эндарс.

— Что вас привело в эту пещеру?

— Мы боремся с «проклятьем алхимиков».

— И как? Есть успехи, кроме найденного лекарства?

Интересно, как боевые маги узнают новости о происходящем в мире?

— У нас появилась догадка, как остановить распространение болезни. В нашем случае нужно проверять всё, что может хоть чуть-чуть оказаться полезным.

— И проверка завела вас в эту пещеру?

— Да.

— Хм, нам тоже понадобилось кое-что проверить здесь…

— Там, откуда вы пришли, есть подземная река?

Боевой маг кивнул. И неожиданно предложил нас туда провести в обмен на сведения о некоем алхимике. Вячеслав пообещал поделиться слухами. Эндарс и его спутник провели нас к реке. Складывалось впечатление, будто эти двое знают все ходы в этой пещере и все надписи на её полу и стенах.

Река тихо пробегала мимо нас. Я продумывал, где поместить камень, чтобы его не унесло течением. Два камня принц решил на всякий случай оставить у себя. Пока я ходил по берегу взад-вперёд, принц неспешно беседовал с боевым магом.

— В чём затруднение? — спросил маг, когда мальчик замолчал.

Неохотно поделился с ним.

— Всего-то? — и он выдал не меньше дюжины решений.

Однако последнее слово осталось за Мирионой:

«Брось к другому берегу. Камень застрянет в трещине и вода его не унесёт».

Я так и сделал.

Мой знакомый не стал возмущаться тому, что я не последовал его советам.

— Вы закончили? Проводить вас до выхода?

Я согласился. До выхода добрались без происшествий.

— Эндарс, а ты что-нибудь решил?

— Прости, ещё нет. А ты не передумал?

Отрицательно качаю головой.

— Может, мы ещё встретимся, — задумчиво произнёс светловолосый маг. Мысли его явно витали где-то около разыскиваемого ими алхимика. — Ну, успехов вам!

Созданным им порталом сначала воспользовался парнишка. Я успел схватить сероглазого мужчину за руку:

— Постой, Эндарс. Ты зря злишься на меня, ведь и у тебя был шанс. Согласись ты исполнять её мечту…

Он спокойно освободил свою руку.

— Я, в отличие от тебя, ума не лишился. Ну, да все, кто любит так пылко, становятся чуточку сумасшедшими. Они не могут правильно оценивать свою цель, свои действия.

— По-моему, ты никогда её не любил.

— По какому праву ты говоришь со мной так?! — вспыхнул светловолосый маг. — Ты отобрал её у меня!

— Она сама меня выбрала. Я не принуждал её. А ты, полагаю, заставил бы её отказаться от мечты, если бы она выбрала тебя.

— Для её же блага. Исполнить её мечту невозможно! Такая мечта причинит ей много боли, если она с ней не расстанется.

— А просто исполнить её мечту для неё ты не мог?

— У меня достаточно более важных для мира дел, чем исполнение мечты наивной девицы.

А мне кажется, для мира нет ничего важнее, чем мечта наивной девицы. Недаром мир ей помогает, и оставляет Эндарса без помощи.

— Ты не задумывался о том, насколько больно терять мечту, вынашиваемую годами?

По взгляду мага понял: не задумывался…

— Роман понимает меня лучше, чем ты. Всё, мне надоело с тобой спорить, я ухожу и оставляю вас с вашими ошибками! — маг втолкнул в портал спутника, зашёл сам, и мы остались у выхода вдвоём.

Пожалуй, я даже доволен. Ясно, почему Эндарс и Роман нашли общий язык: у них и мысли схожи. С Эндарсом подружиться не сумею, пока он не начнёт думать по-другому. Я на него не злюсь и не обижаюсь. Меня раздражает его самоуверенность, самовлюблённость. Но благодаря ему я многому научился и многое понял в себе.

— Кажется, сама любовь умеет мыслить, раз пришла именно к тебе и Алине, — вдруг серьёзно сказал мальчишка.

— Умеет, умеет и мыслить и соединять. Хотя не вижу в себе ничего особенного.

— Но иногда она ошибается, не правда ли?

— По-моему, ошибаемся мы, когда не прислушиваемся к ней.

— Пожалуй….

— Странно, почему меня понял не взрослый мужчина, а четырнадцатилетний мальчишка?

— Любящие так искренно и самоотверженно — немного сумасшедшие, не правда ли? — принц лукаво улыбнулся.

Я расхохотался. Встречаются дети, которые намного умнее и рассудительнее взрослых. А, может, все дети способны быть мудрецами, если им не мешать?

— Теперь догадался, кто сообщает магам об опасных свитках, — произнёс мой юный друг, когда я отсмеялся.

— Может, заключить с ним сделку? Тогда боевые маги будут заодно уничтожать и те свитки, которые ты сочтёшь опасными.

— Ты уверен, что ему можно доверять? — серьёзно спросил Вячеслав.

Пожимаю плечами.

— И я не уверен. Ну, куда нам теперь? Успеем ли мы до темноты?

Проследил, где находится солнце.

— Нам придётся переночевать здесь или в трактире.

— Лучше в трактире. Мало ли кто ещё тут бродит?

Мы покинули пещеру и переместились в приграничный городок в Черноречье. Тайну пещеры откроем не мы, а кто-то другой. Либо тайна так и останется нераскрытой. И ладно. Мне некогда выяснять, что скрывают надписи на стенах пещеры.

На следующий день я вернул друга домой, а сам переместился к Алине. Сразу же приступил к лечению тяжелобольных. Вечером собрал помощников в условленных местах. Отделался кратким объяснением: «пытался кое-что разведать». Не ждал, что болезнь остановится очень быстро.

К моему изумлению, вода во всех трёх странах очистилась довольно быстро и у неё улучшился вкус. Стало ясно, какую глубокую яму вырыли алхимики, когда убедился, как взаимосвязаны воды Враждующих стран. Но остановить алхимиков я не мог. Оставалось надеяться, что они не придумают ещё какую-нибудь гадость, страдать будут все.

Через неделю иссякли сообщения о вновь заболевших, быстрее излечивались наши подопечные. Возникли целебные источники. Неужели это произошло благодаря камушку, который получил Вячеслав? Значит, и от алхимии может быть польза?

На том месте, где мальчик провёл свой самый полезный опыт, из-под земли вырвалась вода. Она унесла остатки сгоревшего дома и четвертый камень, по-видимому обладавший какими-то особенными свойствами. Мой друг, надеявшийся когда-нибудь отыскать тот камень, очень огорчился. «Чувствую, и он мог принести что-то хорошее» — поделился он со мной.

«Лечите людей, а камень не ищите. Вам опасно вытаскивать его оттуда, куда он попал. Вода сама вынесет его в свой срок. У камня будет своя история», — остановила мои просьбы Мириона.

И я оставил мысли о поиске камня. Даже если камень окажется совершенно бесполезным, кто-нибудь с таким же даром, как у Вячеслава, когда-нибудь создаст следующий камень, возможно, намного полезнее утерянного моим другом.

Мальчик постепенно перестал печалиться из-за утраты и вновь с головой ушёл в управление страной. «Создавать какой-нибудь яд не желаю, поэтому оставляю опыты» — сказал мне принц в одну из наших встреч. — «Когда почувствую, что могу создать нечто полезное, тогда и вернусь к алхимии. Разумеется, следить за алхимиками не перестану и, в случае чего, буду мешать им». Это было неплохим решением. Потому что, к несчастью, алхимики Черноречья бросать свои опыты не собирались. Как их переубедить, как объяснить им их глупость, мне было неизвестно.

Пока болезнь не отобрала жизни ни у кого, но в любой миг всё могло измениться.

Всё чаще наши помощники появлялись в других странах. Народы смотрели на вражеских знахарей, лекарей и целителей настороженно, но в драку кидаться не спешили. Конечно, я и Алина смолчали, кто совершил открытие. И честь совершённого открытия легла на плечи всех наших помощников. Это и к лучшему. Пусть народы будут уверены: надежду им подарили не только их представители, но и их враги. А мне и моей невесте в радость была победа над болезнью и возникшее доверие между народами.

Как-то я загрустил. Уже давно стемнело, край поляны освещал магический огонь. Большую часть помощников мы вернули в их страны. Остались и беседовали немногие: семь учеников, желающих стать лекарями, Стёпка, ворчливый старый лекарь из Светополья, целитель и знахарь из Новодалья, целитель из Черноречья. Двенадцать человек мирно беседовали друг с другом. Впрочем, я едва не забыл ещё пару помощников: Романа и Станислава. Всего четырнадцать человек, с моей невестой пятнадцать. Себя не считаю, так как я родился в другом месте. Жалкая кучка упрямцев из Враждующих стран и эльф, объединившиеся вместе. И три народа, ненавидящих друг друга. Ну, как я могу радоваться, когда мечта так далеко?

— Ты что приуныл? — Станислав хлопнул меня по плечу.

Я ответил ему улыбкой. Мне стало легче. Моя усталость почему-то ушла.

— Нас так мало…

— Ты дурак, — усмехнулся мужчина. — Пятнадцать человек, раньше бывшие врагами трудятся вместе и выручают друг друга. И ещё не меньше двадцати им помогают. Разве этого мало?

— А три народа по-прежнему живут, ненавидя друг друга. Чему тут радоваться?

— Ты как будто мечтаешь примирить Враждующие страны.

— Было бы хорошо помирись их.

— Не много ли ты на себя взял, а?

Остальные с интересом прислушивались, оставив беседы между собой.

— Достаточно.

— Тогда радуйся первому успеху. Он кажется хлипким, но он уже есть. Пятнадцать человек перестали быть врагами, объединились, делают одно дело.

— С каких пор вы уже не враги? Вы ведь из Враждующих стран!

— Ладно, уточним, — мужчина повернулся к остальным. — Мы по-прежнему враги или уже нет?

— Продолжай мы ненавидеть друг друга, мы последовали бы за теми, кто сбежал после собрания. Мы не друзья, но точно — не враги, — неожиданно заявил старый лекарь. — Впрочем, Стёпку я с удовольствием взял бы в ученики. Стёпка, ты бы пошёл в Светополье у меня учиться?

— Конечно. С тобой интересно общаться.

— Поделишься своими тайнами?

— Тайна в обмен на тайну? — уточнил юный знахарь и, когда старик кивнул, деловито произнёс: — Договорились.

Другие наши помощники переглянулись и подтвердили: они больше не враги.

— Пятнадцать человек перестали быть врагами. Тебе этого мало?

— Есть ещё двое, которые стали нашими друзьями.

— Семнадцать человек уже не враги, а ты печалишься. Разве это не глупо?

— Ну, ты в чём-то прав.

Станислав опустился рядом со мной на поваленное дерево.

— Кому и следует печалиться, так это мне.

— Мы постараемся найти для тебя лекарство.

— Я прожил около полувека и разочаровался в воинском искусстве. Представляешь, мне доверяет король, терпит меня рядом с собой не первый десяток лет, даёт важные поручения, а мне вдруг опротивело моё занятие! Надоело оружие! Куда приятнее видеть улыбку поправляющихся детей, осознавать, что я причастен к их выздоровлению. Полжизни прожил, а для чего? Это мучает меня больше, чем моя болезнь. Болезнь могла бы оборвать мои мученья, но она почему-то не спешит отправить меня за Грань.

— Я потратил больше десяти лет на ненужное дело.

— Значит, ты меня понимаешь. Что нам теперь делать, тебе известно?

— Я уже занимаюсь другим делом, которое мне кажется более достойным.

— О, это лучше чем сидеть, сложа руки. Эй, мастера, у кого из вас я могу поучиться лекарскому искусству? Хочу быть лекарем!

— Становись моим учеником, — предложил Стёпка. Дружелюбие юного знахаря тоже объединяло наших помощников.

Кто-то из целителей поднялся с пня, на котором сидел, подошёл к Станиславу и положил ладонь ему на плечо:

— Я так же поделюсь с тобой некоторыми моими тайнами.

— С твоей ладони соскользнула тёплая волна, и у меня как будто прибавилось сил.

— Это я отдал тебе немного моей силы, ты это почувствовал. Обычно не чувствуют, замечают лишь исцеление.

— В последние дни мне кажется, словно и с моих ладоней скатывается тёплая волна. Больные начинают улыбаться, успокаиваются, и мне самому становится приятно.

— Может, ты тоже целитель и именно твой целительский дар поддерживал тебя, не давая уйти за Грань?

— То есть у меня есть целительский дар? Любопытно.

— Он у тебя был с рожденья, но ты выбрал путь воина и твой дар, не совместимый с ним, десятки лет спал, — объявила Алина, видимо, с подсказки Мирионы.

Кто ещё мог знать, когда у Станислава появился дар?

— Пока не научим, не отпустим, — пошутил целитель из Черноречья. — В нынешний век даром исцеления владеют немногие. Каждый из нас ценен.

— Так я родился не воином? — и мужчина счастливо рассмеялся.

— Воинами не рождаются, ими становятся. В битвах и сами озлобляются, и в других вражду и ненависть сеют, — задумчиво сказала моя любимая.

— Я-то гадал, что такой умный мужик нашёл в этой тихоне! — поделился своими наблюдениями ворчливый лекарь. — А она вон какие умные вещи выдаёт!

— Между прочим, от её советов пользы больше, чем от всех ваших вместе взятых.

Никто не обиделся. Кто-то даже добродушно рассмеялся.

— Клад твой, тебе виднее, что в нём таится, — усмехнулся лекарь из Светополья.

Эта ночь, заполненная беседами, прошла намного теплее, чем все наши собрания. Целитель из Черноречья вздумал развлечь нас «занимательной историей» и слово в слово пересказал мою легенду.

— Ух, ты! — восхитился юный знахарь. — Жаль, у нас таких интересных легенд нет. Всё о битвах, да о битвах, о мести, да о мести.

— Молодой менестрель, от которого я услышал эту легенду, говорил, будто лично знаком с Гришкой.

— А кто этот Гришка?

— Человек, который нашёл эту легенду.

— Расскажи нам ещё, — попросил ворчливый старик. — У нас, в Светополье, разучились сказывать легенды, увлеклись рассказами о мести и о битвах. Из-за этого наши мастера потеряли мастерство.

Послушав несколько легенд, из которых половину придумал я, а половину придумали, стараясь мне подражать, другие, сам вдохновился и захотел рассказать несколько легенд. Приступил к выполнению затеи издалека:

— Как-то мы провели с Гришкой ночь за одним столом в трактире.

— И ты с ним встречался? Надо же!

— Ну, тебя, мага, порядочно носило по всем странам. Ты вполне мог встретить Гришку.

Мои легенды понравились. Не сомневаюсь, именно они приложили руку к появлению своего Гришки в Светополье и некоего Стёпки Соловьёва в Новодалье. Новоявленный Стёпка отличался от Гришек только русыми волосами и длинными усами. Легенды все трое пересказывали одни и те же. В основном, мои легенды. Конечно, у Гришки из Светополья и Стёпки Соловьёва было собрано намного меньше легенд «родных земель», но их число постепенно увеличивалось: сказители усердно выдумывали «старинные истории». Когда-нибудь народы Новодалья и Светополья достигнут подлинного мастерства в пересказе и создании легенд о доброте и любви, мире и согласии среди людей.

— Тебя не раздражает то, что выдуманный тобой герой ходит не только по Черноречью, и рассказывает не только твои легенды? — спросила как-то Алина.

— Он ожил и пусть странствует, и делится с другими своими выдумками. Народы сами отберут наиболее достойные легенды. Чему же огорчаться?

— Ты не сможешь вновь притворяться им.

— Смогу. Добавлю ему легенд. Или придумаю ещё кого-нибудь. Скажем, второго Стёпку.

— Парочка знакомых нам Степанов уже есть, — улыбнулась девушка.

— Стёпке Бездомному ничего не стоит быть Стёпкой Соловьёвым. Пусть развлекается. И Гришка пусть живёт.

К началу зимы мы окончательно расправились с «проклятием алхимиков». В один и тот же день в каждой из стран устроили праздник. На улицах смеялись, торжествовали, ругали побеждённую болезнь. Нас и наших помощников одинаково радушно встречали в каждой стране как своих спасителей. Мы делились полученным опытом друг с другом, обменивались адресами и приглашениями в гости. Я вернул всех помощников в их страны. Почти всех: Стёпка Бездомный отправился со старым лекарем в Светополье. Станислав вернулся к своему королю. Он так и не вылечился, однако чувствовал себя намного лучше, чем прежде. Может быть, дар его исцелит, если он будет бережно его хранить.

Несколько месяцев борьбы с общей грозной бедой отодвинули нашу мечту. Но произошло и нечто приблизившее её исполнение. Лекари, целители, знахари, объединённые целью и общей работой, сблизились и перестали считать друг друга врагами. Во многих головах вместо ненависти зародились мысли о сближении народов, о добрососедских отношениях. Оставались, конечно, противники новых идей, но их уже не слушали с прежним вниманием. Люди устали от вражды и ненависти. «Проклятье алхимиков» причинило нам немало беспокойства, едва не отняло у меня друга, у моей невесты брата, а я наблюдал за переменами и думал: «спасибо тебе, болезнь».

Алхимики, как и следовало ожидать, свои опыты не забросили, хотя Алиной и принцем были предупреждены о грозящей им и другим людям опасности. Что их остановит и заставит одуматься, мне неведомо.