"Макар Трофимович Последович. С тобою рядом (Повесть про войну)" - читать интересную книгу автора

вещи. Была б она нэпманская или кулацкая дочка, цацкаться бы с ней не
стали: вон из комсомола и из рабфака. А то ведь свой человек. Батька,
говорят, весь век батрачил в разных имениях. Только после революции
получил землю.
- А ты чего так волнуешься об этой Лазаревской? Уж не влюбился ли в
нее? - нетерпеливо спросил Осокин.
- Вот тоже выдумал! Такое ли у меня теперь в голове, когда идет
великая битва! Я просто не знаю, как лучше поступить. Райком партии
поручил мне руководить этим собранием.


"РАЗВОРАЧИВАЙ БОЙ С МЕЩАНАМИ!"

Полина Лазаревская, или, попросту говоря, Поля, как ее звали девчата
и хлопцы, была напугана неожиданными последствиями злополучной покупки.
Если бы еще не это несчастное стихотворение "Свидание", так, может быть,
никто бы и не обратил особенного внимания на ее красивые молочного цвета
лодочки. А вот теперь загорелся сыр-бор.
Многие студенты рассматривали лодочки как проявление мещанского,
нэпманского вкуса, противного подлинно революционному стилю: одеваться
просто и строго. Для девчат в то время модными почитались так называемые
юнгштурмовки: гимнастерка и юбка зеленого цвета, сапоги, кепка. Хлопцы
обычно ходили в толстовках и в бобриковых пальто. Галстук или шляпа
считались буржуазным пережитком. А тут какая-то девчонка... У Яши
Бляхмана, секретаря комсомольской ячейки, все аж закипело в груди, когда
он увидал буржуазную обувь Поли. Это была измена революции, открытый
переход в лагерь тех, кто владеет собственными магазинами, ресторанами,
мастерскими. Сегодня лодочки, завтра перстенек, серьги, потом накрашенные
губы - и сгинула навек неподкупная комсомольская душа! Надо, покуда еще не
поздно, дать бой мещанству!
На собрании Поля сидела и чувствовала себя, как на горячих угольях.
Никогда на рабфаке не собиралось столько людей. Пришло много студентов из
университета. Вопрос, который стоял на повестке дня, выглядел обычным: "О
моральном облике комсомольца". Но как раз перед собранием в "Комсомольской
правде" появилось стихотворение Владимира Маяковского "Письмо к любимой
Молчанова, брошенной им", и все снова закипело. Одни все еще продолжали
защищать "Свидание", другие, подкрепленные выступлением Маяковского,
ринулись в атаку на сторонников "тихих речек" и "изысканных жакетов". Надо
сказать, что ряды защитников "Свидания" очень быстро редели, но те, кто в
этих рядах оставался, держались достаточно стойко. Полю это не
успокаивало. Она знала, что Яшка Бляхман не отступит ни на шаг, не пойдет
ни на какие компромиссы, если бы это касалось даже его родного отца.
Сын минского наборщика и сам наборщик, Яшка Бляхман умел и любил
говорить, как заметила Поля, красиво. Его сухощавое лицо, большие черные
глаза все время были в движении.
- Среди нас есть товарищи, - начал Яшка, - которым очень нравится
стихотворение "Свидание". Они перечитывают его по нескольку раз, заучивают
на память. Как же? Уж очень им по нраву пришлись строчки, в которых
говорится: