"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автора

вернулась.
- Нет, прабабушка, нет. - Она ласково сжала разбухшие уродливые
пальцы. - Это не тот карнавал. Успокойся, тебе нельзя волноваться.
- Это он. - Прабабушка смотрела на нее, не отрываясь. Ее слова звучали
так беспощадно и пугающе, так четко. - Я знаю, Матильда. Сегодня утром я
услышала зов. Как тогда. Я тогда испугалась. А она нет.
- Прабабушка, - она наклонилась ближе, она почти умоляла, - с тех
прошло больше восьмидесяти лет. В город приходило столько карнавалов...
- Это тот самый, - непреклонно возразила старуха. - Другие - всего лишь
подделки, они ничего не значат. Но этот... только он приходит осенью, когда
все умирает. И он собирает жатву... - ее голос затих.
Зов Карнавала... По телу Матильды пробежала сладкая дрожь. Так вот что
это такое. Словно ангелы с черными крыльями и в огненных венках кружили
вокруг, скользили по опустевшим улицам. И Шарлотта, ждущая чего-то у окна;
Шарлотта пьющая всем существом ночь, темноту и запахи тления...
- Он вернулся, - вновь заговорила старуха. - Он вернулся, и она вместе
с ним.
- Нет, это невозможно, - вырвалось у Матильды. - Прошло столько лет!
Она уже, наверное... - она осеклась.
Старуха слегка улыбнулась.
- Фотография... - произнесла она. - Дай мне фотографию, Матильда.
Фотография стояла рядом, на ночном столике. Старый выцветший снимок
почти вековой давности. Две девочки лет десяти, близнецы, похожие, как
отражения. Чуть раскосые глаза, гладко зачесанные волосы. Но у одной на
виске - едва различимый на пожелтевшей бумаге шрам в виде треугольника.
Старуха слегка коснулась этого места крошащимся ногтем.
- Фотограф хотел, чтобы шрама было не видно. Но она отказалась. Она
сказала: "Не хочу, чтобы потом кто-нибудь спрашивал - какая из них Эмили?"
Она сама сделала этот шрам.
- Сама? - Матильда вздрогнула. Она слышала это впервые.
- Ей было тогда семь лет. Мы поссорились. Она взяла нож и сказала: "Не
хочу быть твоим повторением. Я - это только я". И ударила себя ножом по
лицу. Было так много крови... Я кричала, а она смеялась и все повторяла:
"Теперь никто нас никогда не перепутает".
Прабабушка умолкла. Матильда взяла в руки снимок и неотрывно смотрела
на девочку - маленькую девочку с глубоким шрамом.
- А потом она ушла, - глухо сказала старуха. - Ушла с Карнавалом. Нам
было семнадцать лет...
- Я знаю, прабабушка.
- Нет, ты не знаешь, - она из последних сил приподняла седую лохматую
голову. - Мы обе слышали зов Карнавала. Обе. Но я испугалась. Она мне
сказала: "Ты мой страх. Я оставлю тебя и уйду, и стану свободной, как ветер.
Наконец-то свободной от тебя и от этого места. Я пойду одна по своей
дороге". Вот что она мне сказала. Я помню каждое слово. И смеялась,
смеялась, как сумасшедшая... А ночью я слышала, как она встала. И я знала,
куда она идет. Но я не пошла. Я испугалась. А на следующее утро Карнавала
уже не было... И Эмили тоже.
Она затихла. Мало-помалу силы покидали ее, утекали, как вода сквозь
пальцы. Лицо оплыло и посерело, в глазах появился стеклянный блеск.
- С тех пор она снится мне каждую ночь... Я старею, а она все такая же