"Дана Посадская. Возвращение карнавала" - читать интересную книгу автора

свою несуразность и неуместность; рубашка на его спине стала теплой и
липкой.
Шарлотта почти не повернулась; разве что бросила короткий взгляд
наискосок.
- Это ты... - произнесла она. В ее голосе не было даже досады или
разочарования - вообще ничего.
- Шарлотта, я... - он шагнул к ней, опустился неуклюже на колени. Это
вышло как-то само собой. Теперь лицо Шарлотты было прямо перед ним. Но он не
мог его разглядеть - оно ускользало, как обрывок сна. Она не смотрела на
него. Да когда она вообще на него смотрела?!
- Шарлотта, - он хотел наклониться, вдохнуть ее запах, но между ними
была словно стеклянная стена. - Шарлотта, я люблю тебя.
Она по-прежнему смотрела сквозь него. Но на ее лице появилось выражение
легкой брезгливости - как будто шелудивая собака попыталась лизнуть ее в
губы.
Точно легкий ветерок коснулся пышной огненно-рыжей челки, - Шарлота
вскинула брови.
- Что-то еще?
Он значил для нее не больше, чем комья пыли на полу, под бесполезным
креслом на колесах. Он знал это, чувствовал это всем телом. Но он не мог
принять эту мысль, не мог поверить. Иначе...
- Ты не понимаешь, - он вцепился жирными от пота руками в подлокотники
кресла. Это было уже кощунство. Он осквернил трон богини. - Я хочу на тебе
жениться. Хочу, чтобы ты стала моей женой.
- Вот как. - Она опустила ресницы. Тени на бледной маске лица стали
темнее и гуще. И губы... такие же бледно-лиловые. - Я приму это к сведению.
Ее ноздри раздулись - это была усмешка. Ей было смешно, но не слишком.
Так же мало смешно, как мало он значил - для нее, для богини, для ледяной
равнодушной феи с губами синими, как у мертвой. Для принцессы, не
удостоившей его даже взглядом.
Он зажмурил глаза, ощущая, как где-то внутри закипает гремучая едкая
ярость. Ему захотелось схватить тяжелый булыжник и бросить с размаху в это
священное изваяние.
- Подумай, - он впился в подлокотники что было силы, с ужасом чувствуя,
что на глазах выступают слезы, - я буду всегда о тебе заботиться. Я буду
жить только для тебя. Я... - что-то взорвалось в его мозгу, глаза заволок
багровый туман. - Мне все равно, что ты не можешь ходить! - проревел он,
тряся ее кресло. - Мне все равно! Кто еще захочет на тебе жениться?! Ты же
калека!
Он выпустил кресло и отшатнулся. Алтарь был разрушен и осквернен,
святые дары валялись в пыли. Он сделал это. Он плюнул в лицо богине. Все
было кончено.
Несколько долгих, как годы, секунд, Шарлотта смотрела на него - так,
как будто перед ней на ковре вдруг возникла груда нечистот. Затем
рассмеялась - и этот смех был невыносим, как скрип ножа по стеклу.
- Животное, - произнесла она абсолютно равнодушно. - Ты - грязное
животное и больше ничего.
И она вернулась к окну.
Она даже не прогнала его. Не было больше ни слова, ни жеста. Она просто
забыла о нем; забыла в ту же секунду, когда ее взгляд устремился в окно, где