"Кэтрин Энн Портер. Тщета земная" - читать интересную книгу автора

даже не вспомню их никогда.
Она села в машине впереди, рядом с негром Скидом.
- Садись здесь, с нами, - резковато, повелительно, по обыкновению
старших, распорядилась кузина Ева. - Места больше чем достаточно.
- Нет, спасибо, - холодно, решительно ответила Миранда. - Мне и тут
хорошо. Можете не беспокоиться. Они не обратили ни малейшего внимания на ее
тон.
Уселись поудобнее и продолжали тот же семейный дружелюбный разговор,
толковали о родных - кто умер и кто жив, о своих делах и планах, наперебой
вспоминали прошлое, спорили, что в какой-то мелочи память другого подвела,
смеялись весело, от души, - Миранда и не думала, что они способны так
смеяться, перебирали какие-то давние истории и с увлечением находили в них
что-то новое.
За шумом мотора Миранда не могла расслышать эти рассказы, но не
сомневалась - она давно знает их или другие такие же. Ей знакомо слишком
много таких рассказов, хочется чего-то нового, своего. Эти двое говорят на
языке старших, от которого она уже отвыкла. Отец сказал, в доме полно
народу. Значит, полно родни, многих она, наверно, и не знает. Попадется ли
хоть кто-нибудь молодой, с кем бы можно поговорить, найти общий язык? Как-то
противно думать о встрече со всякими родичами. Чересчур их много, все в ней
восстает против кровных уз. Родичи надоели до смерти. Не станет она больше
жить на привязи, уйдет из этого дома навсегда и в мужнину семью тоже не
вернется. Хватит, довольно она жила, скованная цепями любви и ненависти.
Теперь уже понятно, почему она бежала отсюда в замужество, - и понятно,
почему готова бежать от замужества, не останется она нигде и ни с кем, кто
помешает ей жить по-своему, по-новому, кто скажет ей "нет". Хорошо бы никто
не занял ее прежнюю комнату, славно будет еще раз там переночевать, сказать
"прости" уголку, где она любила спать прежде, где засыпала и просыпалась и
ждала, когда же наконец вырастет и начнет жить. Да что же такое жизнь, с
отчаянной серьезностью спросила себя Миранда все теми же детскими словами,
на которые нет ответа, и что мне с ней делать? Моя жизнь принадлежит мне,
думала она яростно, ревниво, жадно, что же я с ней сделаю? Сама того не
понимая, она задавалась этим вопросом из-за прежнего своего воспитания, ведь
ей с младенчества внушали, что жизнь - нечто осязаемое, подобие глины, ее
лепишь, она обретает форму, и направление, и смысл лишь от того, как ее
направляет, как трудится над нею хозяин; жить - значит неустанно и
разнообразно действовать, всей силой воли стремясь к некоей цели. Ее
сызмальства уверяли, что бывают цели хорошие и дурные и надо выбирать. Но
что хорошо и что дурно? Ненавижу любовь, подумала она, как будто в этом
заключался ответ, и любить ненавижу, и когда любят меня, тоже ненавижу.
Взбаламученную, бунтующую душу ошеломило открытие: как же полегчало от того,
что внезапно рушилась прежняя, мучительно тесная клетка искаженных
представлений и ложных понятий. Ни в чем ты не разбиралась, сказала себе
Миранда на редкость внятно, точно старшая, вразумляющая кого-то юного и
сбитого с толку. Придется тебе все выяснить и распутать. Но ничто внутри не
побуждало решить - теперь я поступлю вот так, стану вот такая, отправлюсь
туда-то, пойду вот таким путем к такой-то цели. Есть вопросы самые главные,
самые важные, подумала она, но кто на них ответит? Никто - или ответов
окажется слишком много, и ни одного верного. Что есть истина, спросила она
себя так настойчиво, словно до нее никто никогда об этом не спрашивал!