"Б.Ф.Поршнев. Борьба за троглодитов (Журнал "Простор", 1968, 4-7)" - читать интересную книгу автора

эти маршруты прошли местные отряды; им пришло на ум для привлечения снежного
человека жечь в пути костры. Они пополняли пищевой рацион дичью. На местах
привалов мы находили немало стреляных гильз. Население пыталось помочь им,
но пастух, сообщивший о своей встрече с гульбияваном, через некоторое время,
по словам отчета, "признался", что встречи не было, - видимо, серьез- но
поговорили с этим непрошенным зоологом.
Из всех членов комиссии и научного совета я один приехал на Памир - и
контролером и участником работы. База экспедиции находилась на ботанической
станции Чечекты, где К.В.Станюкович был директором. Разреженный воздух,
движения утомляют. Говорят, что Восточный Памир гол, как ладонь. Да, ни
одного дерева. Но ладонь с огромными буграми, вздымающимися со всех сторон и
напоминающими очертаниями верблюжьи горбы. Ни один пейзаж в мире (кроме,
может, Тибета) не делает человека таким маленьким и затерянным, как
безлесый, безмолвный, этими гигантскими горбами всхолмленный Восточный
Памир.
Случайность ли, что в своей занимательной книжке "По следам
удивительной загадки" (М., 1965) К.В.Станюкович перечислил имена всех
участников экспедиции, кроме моего (хоть уплатил мне "полевые"): мы не
ссорились, я был принят, как дорогой гость, но каждый миг моего присутствия
был укором, и не всегда немым. Но К.В.Станюкович был единодержавен. Он не
сверял своих решений ни с составленной нами инструкцией, ни с моим
отчаянием. Он любил стихотворение о флибустьерах. Я был включен в самый
сказочный по впечатлениям, по романтике маршрут - на малодоступное,
заключенное в горах, как в цитадели, бирюзовое Сарезское озеро.
Подъемы и спуски верхом по нагромождениям каменных плит и обломков и по
крутым осыпям мелкого камня. Рейды на моторке и моторизованном плоту по
шестидесятикилометровой глади, никогда до того не носившей на себе человека.
Ночев- ки в лагерях, притулившихся на немногих пологих уголках отвесных
берегов. Незабываемое, прекрасное путешествие, - не имевшее, увы, серьезного
соприкосновения с задачами нашей комиссии.
По возвращении в Чечекты я решил не тратить дальше времени на
совершенно бесперспективные разъезды вслепую по горам и долинам и примкнул к
единственной, сулившей прогресс, опросно-этнографической группе.
Мы были явно не готовы допрашивать природу, не расспро- сив как следует
людей, многими поколениями сжившихся с ней. Двухнедельный объезд на
предоставленном нашей четверке грузовике и редких пастушьих юрт Восточного
Памира, и людных кишлаков в долинах буйных рек Западного Памира - Горного
Бадахшана. Какой контраст, какая вакханалия самой яркой на свете зелени,
самых сумасшедших кипящих рек! Опросы, опросы - много сведений, в разной
мере подернутых стариной и легендами, и всего два очевидца - вполне
почтенных человека, утверждающих, что при таких-то обстоятельствах видели
гульбиявана своими глазами. В их показаниях, в самом деле, ничего
фантастического или преувеличенного. После возвращения на базу мы с
А.Л.Грюнбергом предприняли еще один добавочный маршрут в тот приграничный
район Восточного Памира Чеш-Тюбе, куда отсылали многие рассказчики; но там
мы услышали еще более определенные отсылки дальше на юго-восток, где обитает
по наши дни дикий человек, - и это указание стрелки научного компаса, может
быть, было самым реальным и даже единственным достижением памирской
экспедиции 1958 года. Мы увезли серию достаточно свежих и биологически
приемлимых описаний адам-джапайсы и его природной среды от киргизов,