"Александр Поповский. Во имя человека" - читать интересную книгу автора

- Мудрено ли добиться чудес, - острили они, - ведь он проливает бальзам
на человеческие раны.
- Уж не намерены ли вы, - спросил его однажды известный профессор, -
блокадой и бальзамом упразднить хирургию?
- Конечно, конечно, - не смутился новатор. - Какой смысл в ней?
Бакалавры Парижа в четырнадцатом веке приносили клятву не заниматься столь
унизительным делом, как хирургия.
- Старомодное средство, - пожимали плечами уездные теоретики, -
Двадцатый век применяет бальзам лишь при геморрое и болезнях волос.
Подражать древним грекам, которые всякую болезнь лечили бальзамом, смешно.
Находка Вишневского и в самом деле была не нова. Бальзамом лечил еще
Гиппократ. Его мазь состояла из кедрового дегтя и мирры. Не зная о
существовании микробов, великий врач употреблял противомикробное средство.
Не имея представления о роли нервной системы, он действовал на нее маслом.
Мазь Гиппократа разделила судьбу других достижений медицины; как и
техника перевязки кровеносных сосудов, операций на черепе и на кишечнике, -
она была забыта.
Знаменитый хирург шестнадцатого века Амбруаз Парэ так описывает
практику своего времени:
"Я был еще тогда новичок, и мне не приходилось еще видеть, как лечат
огнестрельные раны. Я читал, что ранения подобного рода отравлены и что их
следует выжигать кипящим самбуковым маслом. Я знал, что это вызывает
страшную боль, и, чтобы не ошибиться, хотел узнать, как поступают другие
хирурги. Я видел, как они вливали кипящее масло в рану, и, вооружившись
мужеством, последовал их примеру. Опыт делает человека решительным. Однажды,
когда у меня не хватило кипящего масла, я залил рану холодной смесью
скипидара, яичного желтка и розового масла. Всю ночь после этого я плохо
спал, опасаясь, что солдаты, которым я не сделал прижигания, умрут. На
следующий день я чуть свет поспешил к ним - и был немало изумлен. Те,
которых я лечил пищеварительной смесью, мало страдали, их раны не были
воспалены.
Те же, которых подвергли лечению кипящим маслом, страдали от лихорадки,
и раны их были ужасно болезненными. С тех пор я решил не подвергать
прижиганию бедных солдат, раненных огнестрельным снарядом..."
Бывший цирюльник Амбруаз Парэ до конца своих дней лечил раны бальзамом.
Хирурги отвергли его метод. В их глазах он не заслуживал никакого доверия
хотя бы уж потому, что не был автором описан по-гречески. Напрасно ссылался
Парэ на Гиппократа, который свои произведения писал на родном языке. "Я пишу
по-французски не по собственной вине, - защищался былой цирюльник, - господу
не угодно было сделать милость моей молодости, просветить ее греческим и
латинским языками..."
Презрением и клеветой отмечен был путь великого хирурга, кипящее масло
и каленое железо больше ста лет еще господствовали в операционной.
Вновь появившись, бальзам уже не исчезал. Напрасно осмеивали его
приверженцев, практикующие врачи не сдавались. В 1774 году Хирургическая
академия в Париже объявила конкурс на тему: "Доказать вред, проистекающий от
злоупотребления мазями, и выяснить, какая надобна реформа при лечении язв".
Академики не допускали, что возможен другой взгляд на этот предмет.
В конце прошлого века Роберт Кох убедился, что некоторые микробы
исчезают в оливковом масле. Свойство уничтожать микрофлору нашли также у