"Александр Поповский. Во имя человека" - читать интересную книгу автора

стол и ввели ему обезболивающий раствор в поясничную область. В последнюю
минуту операция не состоялась. Через несколько дней услуги хирурга были
излишни: больной выздоравливал. Это было удивительно. Подготовительная
процедура, обычно предшествующая операции, излечила больного. Лечебное
свойство новокаина было известно давно. Вишневский, возможно, отдал бы дань
восхищения благотворному фактору и тем ограничился, если бы не случай - то
счастливое сочетание фактов, которое рождает идею. История повторилась с
другим. Больному ввели раствор в ту же область, опять операцию почему-то
отложили, и снова наступило выздоровление.
Вишневский был прежде всего клиницистом, верным слугой своих больных.
Он не стал обременять себя сомнениями и, как человек, обнаруживший клад,
стал черпать из сокровищницы ее живительную силу. В тот же день эксперимент
проделали над безнадежным больным.
Юноше было восемнадцать лет. Бледный, измученный ознобом и кашлем, он
терял последние силы. Полость правого легкого, наполненная гноем и
распадающейся тканью, все более ширилась. Больной выкашливал зловонную
слизь, заражая палату запахом гниения и смерти. Температура тела оставалась
высокой, вес падал, и сознание все чаще покидало больного. Напрасно вливали
ему сальварсан, гангрена влекла юношу к гибели.
- Не взять ли нам для опыта другого больного? - заметил помощник
профессору. - Вряд ли мы здесь чего-нибудь добьемся.
Ученый и ассистент разошлись во мнениях: одного волновала судьба
человека, а другого - исход затеянного эксперимента.
Введенный в капсулу почки новокаин повернул вспять течение гангрены.
Температура упала. Вместо шестидесяти кубиков гнойной мокроты в день
выделялось восемьсот. Явился сон, аппетит, а через месяц пришло
выздоровление.
Так явился в свет новокаиновый блок. Он излечивал рожу и тяжелые формы
дизентерии, язвы конечности и аппендицит. Тяжелобольные в течение недели
поправлялись и покидали постель. Вишневский не верил собственным глазам. К
нему приходили больные, они шли буквально потоком, и он исцелял их.
- Помогите, Александр Васильевич, вся надежда на вас...
Супруги-врачи привезли девочку - единственного ребенка. Мать в отчаянии
твердит, что не вынесет несчастья, она бросится под поезд. Отец - известный
профессор - в слезах.
Это началось после перенесенного гриппа. Девочка почувствовала боли в
животе, пошли мучительные рвоты, и высоко поднялась температура.
Врачи-терапевты после долгих гаданий нащупали под ребрами опухоль и решили,
что слово за хирургией.
- Сделайте девочке новокаиновый блок, - просил профессор Вишневского, -
попробуйте, Александр Васильевич.
В другом случае Вишневский именно с этого и начал бы, но просьба
коллеги смущает его. Он придумывает возражения, выкладывает все то, что в
последнее время говорили противники его метода: нельзя под одну гребенку
стричь разных больных, болезни индивидуальны, блокада не панацея и не всегда
применима. Он приводил доказательства, примеры и в то же время думал другое:
у девочки воспаление забрюшинных желез, с операцией успеется, - что, если в
самом деле ей сделать новокаиновый блок? С недавнего времени к нему стали
обращаться студенты и студентки по поводу воспаления шейных желез после
гриппа. Они утверждали, что блокада решительно обрывает болезнь.