"Александр Поповский. Испытание " - читать интересную книгу автора

"Позволь мне хотя бы убрать половину... Пожалей моего сына и жену".
Была у вора честность, у джигита жалость.
"Твои слова, точно ветер, проходят мимо моих ушей. Отправляйся со мной!
Молись, чтоб твоя дерзость не дошла до Мурзабека".
Хлеб остался нескошенным в поле. Кутона увели на джайлау.
Манап Боронбай приехал не один, с ним был его любимый комузист Авача. С
этим музыкантом Кутону пришлось состязаться. Весь день и всю ночь они играли
и пели, никто не хотел ославить себя и своего господина. Охрипшие, усталые,
они свалились к утру: один с тяжелой головой от кумыса, другой с грустной
думой о нескошенном хлебе.
Три дня музыканты пели и играли. Авача был хорош, но Кутон куда лучше.
На четвертые сутки не стерпел музыкант, он бежал с джайлау убрать свое поле.
Бежал на коне - давнем подарке манапа.
Разгневанный Мурзабек послал трех джигитов в погоню. Они настигли
беглеца у зимовки, привязали его к коню и доставили на джайлау.
В тот день Кутон плохо играл и не славил в своих песнях манапа.
"Ты напрасно хвалил своего музыканта, - сказал гость Боронбай
Мурзабеку, - твой Кутон, дорогой мой, не стоит козла".
"Ты прав, милый гость, я не спорю. Авача твой прекрасен, пусть берет
себе коня моего музыканта. Для плохого певца и осел - аргамак..."
Комуз хрипит, струна дрожит, обрывается. Сабиля прячет лицо и бледнеет.
Ей стыдно и больно: манап Мурзабек оскорбил ее отца, он сделал киргиза
лежачим. Она не помнит отца, не видала его, но Джоомарт ей так много о нем
говорил, так крепко его любит поныне.
Темиркул склонил голову набок, глаза его вскипают обидой. Он сам был
свидетелем этой истории.
Комуз звучит, песня уверенно льется...
Оскорбленный Кутон себя показал: на старой клячонке стал с новыми
песнями разъезжать по аулам. Он пел о поборах, о насилии баев, о власти
манапа, суровой как смерть.
Мурзабек приказал изловить музыканта, доставить смутьяна на суд. Он
созвал стариков всего рода, зарезал коня, наготовил кумысу и вывел Кутона.
"Покайся пред ними, - сказал Мурзабек, - ты виноват перед родом".
Музыкант улыбнулся и ничего не ответил. Ни угрозы, ни крики не смутили
его. Он так ничего и не сказал. Манап приказал мелко изрубить и истолочь
сноп соломы. Муку и солому замесили в воде, липкую массу круто смешали и
густо наложили на бороду Кутона. Покрытого позором, с бородой, точно камень
на шее, его обвели вокруг стариков.
Кутон отлежался после обид и побоев, сел на коня - и за прежнее дело.
Тогда десять джигитов подписали бумагу, что Кутон - конокрад и грабитель.
Его связали, судили и сослали в Сибирь.
Так и вышло, как в песне поется: не борись с сильным, не ищи у манапа
правды.
Трудно пришлось семье музыканта. Манап отобрал все, что раньше дарил.
Обрушилось небо на слабые плечи. Легко ли бедной женщине и кошмы валять, и
арканы выделывать, прясть и косить, исполу сеять и жать. Мальчику шел
тринадцатый год, ребенок - не помощник в хозяйстве. Не на чем было летом
юрту возить, да и что им на джайлау делать? Будь у них кобылица, коровы и
козы хотя бы на время, они вернули бы их баю с приплодом, работой бы ему
отплатили.