"Александр Поповский. Испытание " - читать интересную книгу автора

обманешь.
- Не прикидывайся глупцом, весь колхоз о тебе говорит. Тебе нужна была
работница, и ты взял девчонку в жены, так дешевле и проще. Твоей старой жене
захотелось быть банбиче, иметь даровую помощницу. Жадные глаза не имеют
границ, твое собственное хозяйство множится и растет. Мало тебе доходов из
колхоза...
Он садится на коня и, не дослушав Сыдыка, уезжает.


.......................................

В эту трудную минуту ему не жалко цветов, которые ложатся под копытами
лошади. Нисколько не жаль. Почему им не расти в стороне от дороги? Сколько
простора, мир так велик - нет, им надо толпиться именно здесь, у тропинки.
Ужасная вещь беспорядок. Одно наседает на другое, не разберешь, где сорняк и
где разумное семя. Вот и в мыслях у него сейчас непорядок, ничего не
поймешь. Точно голову набили спутанной пряжей, тугим клубком без начала и
конца.
Первый узел затянул Темиркул, с него надо начинать. Впрочем, нет,
почему с Темиркула? Старик сказал, что хотел, чудесно сыграл и ^шел. Он
ушел, и его нет, как будто и не было. Правда, так не уходят - без слов, без
привета. Что поделаешь, надо мириться. Остаются Краснокутов, Сыдык и Мукай.
Из них главный - Мукай. Почему именно он? Трудно сказать, так ему кажется. В
юрте у Мукая все объяснится, с глаз спадет пелена, с груди тяжесть.
Он однажды охотился с ним у болота. День был солнечный, ясный, с гор
сползали мрачные тени, и сверкал лед на хребтах. Над головой их летали
черные аисты, коршуны, ястребы и горные орлы. Для Джоомарта охота была
неудачна. У Мукая на поясе густо висели фазаны и утки, в мешке был орел с
перебитым крылом, в другом - живые улары. Агроном шел и пел чудесную песню
без слов. У него мягкий голос, и песни он придумывает удивительно легко.
Попросишь спеть - не споет, а как найдет на него - только слушай. На
обратном пути Мукай снял с пояса часть своей дичи и нанизал ее на пояс
Джоомарту:
- Возьми это себе, люди будут над тобой смеяться. Я не хочу, чтобы
враги пристыдили тебя.
На это Джоомарт ответил ему:
- Я вспомнил, Мукай, один случай. Мы как-то схватили человека у
границы. Он нес с собой гирю, обыкновенную чушку в один килограмм. Мы даже
на нее не взглянули. Кто-то для шутки подбросил ее, и из нее выпал клад:
такая же гиря, но вся золотая. И ты, Мукай, такой же: снаружи обыкновенный,
а внутри золотой.
В другой раз они охотились в горах. Маралы резвились на солнце, прыгали
как дети, бодались как козы.
- Не стреляй, - сказал он Мукаю. - Слишком много снега нависло. Ты
вызовешь обвал.
Мукай рассмеялся: ему не впервые в таком месте стрелять.
Эхо сдвинуло с гор широкое белое поле, оно ринулось вниз и закрыло
тропинку. На пути легла лавина рыхлого снега. Испуганные кони встали. Люди
вели их, утопая по грудь в снегу. Животные дрожали, судорожно бились в
снежном кургане. Прорвавшись сквозь снег, друзья свалились без сил.